Elanь : razskazы

65 немъ позорное предпріятіе, или продаетъ львовъ и башни своего герба престарѣлой американкѣ, заключая съ ней позорный фиктивный бракъ. Но человѣкъ, увѣнчанный избирательной „Славой**, этотъ единственный избранникъонъ является какъ бы заложникомъ чести своего рода въ такой же мѣрѣ, какъ и родъ долженъ быть достойнымъ своего представителя. Прекрасно! О томъ, какъ священно и могущественно значеніе „Славы**, можно судить по одному трогательному событію, о которомъ мнѣ недавно разсказывалъ одинъ почтенный сербскій дипломатъ, великій другъ Россіи и покровитель русскихъ „избѣглицъ**. Въ пору ужасной послѣдней войны на долю господина С. выпала далеко нелегкая политическая задача вовлечь албанцевъ въ общее дѣло Югославіи. Миссія г. С. была тѣмъ труднѣе, что большинство албанцевъ давнымъ давно стали мусульманами. Сначала турки насильственно переводили ихъ предковъ въ вѣру Магомета, а съ теченіемъ столѣтій вѣра эта стала для потомковъ уже привычной. И вотъ однажды пришлось г. С. быть въ гостяхъ у какого-то знатнаго и вліятельнаго албанца и вести съ нимъ долгіе и сложные переговоры. Рѣчь случайно коснулась „Славы**, и тутъ-то упорный албанецъ-магометанинъ и дрогнулъ. Изъ отдаленнаго чулана принесъ онъ старый сундукъ и отперъ его. Въ сундукѣ былъ ящикъ, въ ящикѣ маленькая шкатулочка. Изъ этой шкатулочки хозяинъ вынулъ завернутый въ шелковую зеленую матерію старинный почернѣвшій отъ времени образъ Св. Іоанна Воина и сказалъ: — Вотъ „Слава** нашей фамиліи. Этому образу больше двухсотъ лѣтъ. Больше всего меня поражаетъ и умиляетъ то явленіе, что южные славяне смогли и сумѣли пронести невредимымъ сквозь вѣка тяжкаго и кроваваго турецкаго владычества свои величавые обряды, въ родѣ „Славы**, или торжественной встрѣчи друга. Или, въ самомъ дѣлѣ, славянская кровь — какая-то огнеупорная. А. И. Купринъ.5