Izabrannыe razskazы

203 что болѣзнь эта пустая. Но передалъ, что самъ св. Отецъ справлялся о его здоровьѣ, что вообще всѣ въ Ватиканѣ любятъ и заботятся о немъ, въ восторгѣ отъ его работъ и пр. Рафаэль слушалъ молча, глядя вверхъ, иногда закрывая слабѣющіе глаза. — Кардиналъ сталъ разсказывать о домашнихъ придворныхъ дѣлахъ — какъ Кастильоне убѣждаетъ св. Отца вернуть Урбино прежнему герцогу, какъ запутывается внѣшняя политика св. Престола „дерзкими мальчишками Карломъ и Францискомъ“, да еще безсмысленныя нападки на курію этого Мартинуса Лютеруса, полоумнаго нѣмецкаго монаха, котораго, конечно, во время надо было сдѣлать архіепископомъ съ хорошими доходами, и тогда онъ не выдумалъ-бы всей этой пустой исторіи съ индульгенціями. Индульгенціи! Странное дѣло! Конечно, если сидѣть въ варварской Германіи на грубомъ хлѣбѣ, то можно обходиться грошами — но тогда не угодно-ли ужъ учреждать какой-нибудь новый орденъ Запсіа роѵегіабе, въ родѣ этого... болѣзненнаго и полу-еретическаго Франциска Ассизскаго. Удивляться-же, что Апостолическая Курія прибѣгаетъ къ разнымъ источникамъ доходовъ — просто неумно, это дѣтское незнаніе жизни. — Италія! Имперія! слабо произнесъ вдругъ Рафаэль. Джуліо на мгновеніе остановился. — Что хотите вы сказать этимъ, другъ мой? Рафаэль не отвѣтилъ. Въ головѣ его путалось, и плавныя слова Джуліо звучали, какъ далекій дождь, шумъ котораго слышенъ, но невнятенъ. „Пускай дождь проходитъ, не хочу дождя“... медленно плыло въ головѣ. Онъ вздохнулъ. — Въ Урбино мало бываетъ дождей. Правда, Дизи? Кардиналъ взглянулъ на него пристальнѣй, и подумалъ, что болѣзнь серьезна. Онъ всталъ, и заявивъ, что не желаетъ болѣе утомлять, благословилъ. Затѣмъ поднялся къ выходу. Его глаза приняли обычное, холодно-водянистое выраженіе; и ничего благословляющаго въ нихъ не было. — Дизи, — произнесъ Рафаэль вполголоса, когда тотъ ушелъ, — онъ мнѣ надоѣлъ.