Izabrannыe razskazы

207 чти, и вотъ ужъ бѣдный прахъ Рафаэля съ царственной пышностью похороненъ, какъ и желалъ усопшій, въ Санта Маріа Ротонда. Любящіе плачутъ, тоскуютъ женщины, равнодушные равнодушны. Ученики дѣлятъ ризы, а дни летятъ все далѣе и дальше, и такія-же чудесно-голубыя утра надъ Римомъ, такъ-же воздухъ сіяетъ и золотѣетъ предъ закатомъ,' такъ-же улыбаются трастеверинки, такъ-же уплываетъ все въ синѣющій туманъ былого; и въ храмахъ, галлеоеяхъ, Ватиканскихъ станцахъ — ясныя и мелодичныя, ритмомъ и гармоніей овѣянныя — процвѣтаютъ образы Рафаэля. Но дворецъ его на Борго Нуово пустъ. Многіе ученики ужъ разошлись. Собирается на родину и Дезндерю, хоть и тяжко ему оставить въ Римѣ могилу Учителя. Но ужъ онъ уговорился съ купцами, возвращающимися черезъ Умбрію въ Урбино, и они его подвезутъ. Наканунѣ отъѣзда, сидя одинъ въ полупустой комнатѣ, передъ вечеромъ, Дезидеріо писалъ: „Мы завтра ѣдемъ. Маркъ Антоніо Бистиччи показалъ мнѣ мула, на котораго я сяду. Я разсматривалъ сѣдло, уздечку, гладилъ по спинѣ покорное животное, которому надлежитъ нести меня на родину, и разныя мысли шевелились въ головѣ моей. Я не думалъ, что такъ буду возвращаться! О, какихь надеждъ былъ я полонъ, отправляясь сюда! Мнѣ казалось, что близость Учителя, его совѣты, указанія, откроютъ мнѣ двери великаго искусства, къ которому стремилась моя душа. Вышло иначе. Талантъ не раскрывается во мнѣ или, можетъ быть, и вовсе его не было? Во всякомъ случаѣ будущее мое очень, очень скромно: врядъ ли оно выйдетъ за предѣлы родного Фоссомброне, гдѣ съ усердіемъ и полнымъ прилежаніемъ стану я примѣнять то, чему, все-же, научился у незабвеннаго Учителя. Его нѣтъ уже! Слезы застилаютъ мнѣ глаза, и горло сжимается, когда вспомню, что никогда уже, никогда не увидать мнѣ его стройнаго, совсѣмъ юношескаго еще облика, этихъ темныхъ кудрей, въ которыхъ странно было-бы видѣть сѣдину. Да, онъ ушелъ молодымъ, какъ молодостью была проникнута его жизнь, его искусство. Отчего покинулъ онъ насъ такъ рано? Одни говорятъ, что причи-