BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

189

Трагично у Пушкина изображене ревности („Ненастный день потухъ“, „Алеко“, „Бахчисарайскй фонтанъ“). У Пушкина имЪются высо«е образць: любовной лирики самой чистой, возвышенной, безкорыстной, какъ стихотвореня „Я вась любиль“, „Все въ ней гармовя, все диво,“ „Ужель не можно мне, „Вы расивьли“ и др. (См. Г. Я. Трошинъ, Пушкинъ, 1937, стр. 129).

Особенной силы и высокой одухотворенности достигаетъ его трагическая любовная лирика въ генальныхъ стихотворен!яхъ: „Заклинане“ и „Для береговъ отчизны дальней“, въ которыхъ поэтъ, одушевленный любовью, какъ бы магической силой вдохновен!я хочетъ воскресить умершую какимъ-то волшебствомъ поэтической некромант!и. МнЪ вспоминается по поводу этихъ двухъ стихотворен!й картина Уотса „Гоуе ап@ Чеа“, на которой Любовь, пытаеся воспрепятствовать Смерти проникнуть въ домъ умирающей.

Хотя Пушкинъ сомн$вался, подобно Шопенгауеру, въ томъ, чтобы у женщинъ, несмотря на наличность ума и тонкой эмоц1ональной впечатлительности сущесшвоваль харакшеръ, онъ даль Ташьяны милый идеаль и таке мужественные образы, какъ Мар!я изъ „Полтавы“, Марина изъ „Бориса Годунова“. Кром того. имъ были задуманы героически настроенная Полина („Рославлевъ“) и интересный характеръ лже- папы [оанна ХХП въ образЪ необычайно умной и энергичной дЪвушки (программа).

ПТ. Намъ нужно еще остановиться на отношени Пушкина къ смерши. Къ мысли о смерти онъ обращается во многихъ стихотворен!яхъ; стихотворен!я эти образуютъ извЪстное психологическое и философское единсшво. Если ихъ прочитать въ хронологическомь порядкЪ, то они даютъ намъ. всестороннее осв5щен!е трагики смерти, какъ ее понималъ Пушкинъ въ жизни, и какъ изображалъ въ искусствЪ. Начинается эта серя съ подражательной элегми 1816 г.: „Я видЪль смерть“. Въ стихотворен!и 1817 года онъ пишетъ:

„Мой другъ, неславный я поэтъ, Хоть христанинъ православный, Душа безсмертна, слова нЪтъ; Моимъ стихамъ удЪлъ неравный: И пЪсни Музы своенравной, Забавы рЪзвыхъ, юныхъ лфтъ, Погибнутъ смерт!ю забавной —

И насъ не тронетъ здЪшн!Й свБтъ. Ахъ, вЪдаетъ мой добрый Ген, Что предпочелъ бы я скорфй Безсмерт!е-ль души моей, Безсмерт!е-ль своихъ творен!И?“ :