BЪlgradkiй Puškinskiй sbornikь

РЕ

Въ болЪе зрЪлой статьЪ „О драмЪ“ опять лишь вскользь о: комеди. И то — „высокая комед!я не основена единственно на смЪхЪ, но на развит характеровъ“, отчего „она нерЪдко. близко подходитъ къ Трагед1и“. Правда, въ Кишинев были задуманы двЪ комед!и въ стихахъ. Отъ нихьъ сохранились отрывки. Всего черезъ годъ посл петербургскихъ увлечен!й театромъ молодой Пушкинъ еще полонъ ими. Набросокъ „программы“ одной изъ комедй, еще и не названной, обозначаетъ предпологаемыхъ дйствующихь лицъ именами актеровъ, которые, предполагалось, должны были ихъ играть. И это все знакомые артисты петербургскаго театра. Вальборхова должна была явиться въ роли богатой великссв$тской вдовы, Брянск ея любовника, а Сосницюй играть главнаго героя, ея брата, молодого прожигателя жизнн, который такъь же какъ самъ авторъ, въ тЪ памятные веселые годы, всего какъ „съ годъ учиться пересталъ“. И сестра упрекаетъ его, почему онъ совсфмъ не Зздитъ въ св$тъ, а проводить время съ офицерами. Пусть „казармы нравятся имъ больше нашихь залъ“, а онъ-то, штадтсюй, почему тянется за ними? И не забыты и мен$е знаменитые актеры: Величкинъ для роли вЪрнаго слуги, котораго герой комед1и „гнетъ“ на карту и проигрываетъ.

А непремнно надо отм$тить, что именно необузданная картежная игра, повидимому, составляла основной сюжетъ комед!и. Это еще одна черта изъ нравовъ „лфваго фланга“ креселъ. Не обходилось безъ картъ у Всеволожскаго. Дочиста проигрался у него разъ Пушкинъ и загнулъ на карту, если не кр$постного челов$ка, то нфчто что, можно сказать, по чезов$честву было тоже важно: рукопись своихъ стиховъ. Мы узнаемъ объ этомъ эпизодЪ изъ письма поэта изъ Одессы въ Шон 1824 г. Онъ проситъ Всеволожскаго эти стихи, которые онъ „полу-продалъ, полу-проигралъ“ вернуть ему обратно, по уплатЪ за нихъ 1000 рублей, и какъ мы узнаемъ изъ посл5дующей переписки Пушкина съ братомъ и Плетневымъ, они оказались необходимы для изданя 1826 года. Перечитывая же письмо къ Всеволожскому, еще подробность, которую не удержаться упомянуть, т$мъ болБе, что она въ довольно необычномъ вид оговариваетъ церьковь театральной Дирекщи. „Не могу повфрить, — пишетъ ПушкинЪъ — чтобы ты позабылъ меня, милый Всеволожск! Ты помнишь Пушкина, проведшаго съ тобою (первые годы) столько веселыхъ часовъ, Пушкина, котораго ты видЪлъ и пьянаго, и влюбленнаго, не всегда вЪрнаго твоимъ субботамъ, но неизм$ннаго товарища въ театрЪ, наперстника твоихъ шалостей (кулисныхъ страстей), того Пушкина, который отрезвилъ тебя въ страстную пятницу и проводиль тебя подъ руку въ церьковь театр. Дирекщи, да помолишься Господу Богу и насмотришься на госпожу Овошникову“.