--- i smolkli kolokola

99 Тихо, спокойно лилась немудреная пѣсня, слова улетали, терялись въ кустахъ, отдавались эхомъ въ горахъ. И дѣвушка, прислушиваясь къ эху, все пѣла и пѣла. Печетъ жаркое солнышко, чирикаютъ въ кустахъ птички, обсыпаются сожженныя деревья при вѣтрѣ. Вотъ набѣжалъ вѣтерокъ, задѣлъ осинку, задрожала, два-три листочка свалились, покрутились, покрутились въ воздухѣ и легли къ ногамъ матери осины. Вотъ какъ кораллы краснѣетъ калина, желтыми пятнами боярка, виситъ бѣлыми бубенчиками хмель, все спѣетъ, тянется къ солнцу. А вдали, блестя, переливаясь, течетъ спокойная рѣка; бѣгутъ по ней пароходы, плоты, буксиры, мелькаютъ чайкой сигнальные флаги... Залюбовалась дѣвушка, заслушалась, смолкла, не поетъ, забыла, что она въ лѣсу, не страшно ей среди Божьяго міра, среди своихъ родныхъ мѣстъ. — Ари-и-ш а-а! Послышался гдѣ то совсѣмъ близко женскій голосъ, и слѣва изъ кустарника вышла съ мѣшкомъ на плечахъ старушка. Маленькая, сухонькая, въ синемъ „косоклинникѣ" и темномъ платкѣ, старушка имѣла видъ богомолки. — Ну, куда же ты дѣлась? — заговорила она нараспѣвъ, какъ говорятъ всѣ жители того края. — Кличу, кличу, а никакъ не дойду до тебя, язмаялася.—А ты знай бѣгаешь, нѣтъ, чтобы бабкѣ пособить, — продолжаетъ ворчать старуха, тяжело дыша. —А ты, бабушка, не зарилась бы такъ на ягоду, всего не захватишь, — отвѣтила поучительно дѣвушка, заглядывая въ мѣшокъ. — Не захватишь, не захватишь!.. Богъ труды