--- i smolkli kolokola

62 Развѣ такой воспитанный человѣкъ не знаетъ, что у дѣвушекъ не цѣлуютъ рукъ?! Ахъ, какъ это было хорошо! Онъ смутился, сталъ извиняться и поспѣшно ушелъ. Я была у него. Не знаю, хотѣла ли я знать причину матушкинаго безпокойства или хотѣла видѣть его? Какъ онъ изумился и обрадовался моему приходу! Боже мой, мнѣ хочется плакать отъ обйды! Вчера за обѣдомъ, въ разговорѣ съ матушкой, онъ назвалъ меня: „маленькая дѣвочка". Развѣ я такая маленькая? Или можетъ для него, такого большого, такого умнаго, я маленькая? Пятая недѣля поста. Матушка говѣетъ. Случается, что я одна принимаю его. Боже, какъ дорогъ мнѣ этотъ человѣкъ! Боюсь произнести, боюсь написать то страшное и, мнѣ кажется, роковое для меня слово, которое неудержимо хочется произнести въ его присутствіи! Не выдержала, сказала! Испугался, обрадовался, опустувшись въ кресло, долго сидѣлъ, закрывъ рукой глаза. А потомъ? Потомъ, взявъ меня за руку, подвелъ къ окну и, указывая по направленію къ саду, произнесъ: — Моя родная, моя маленькая дѣвочка! Взгляни вонъ на то дерево, на которомъ уцѣлѣлъ прошлогодній листъ! Взгляни! Лопнули и развертываются въ молодую листву почки. Недѣля, двѣ — и все дерево