Koleso vremeni : (romanъ) : raskazы

54 иногда тебѣ вопросы, полагаясь на мою осторожность.. Какъ много ты уже сдѣлала такихъ прекрасныхъ панно? — Я не помню. Около пятидесяти. — Тутъ же ты, конечно, считаешь и копіи? — Нѣтъ. Я бы не могла повторяться. Скучно. Самое пріятное — это когда находишь тему и думаешь о ней. — А потомъ, когда картина окончена, тебѣ не жалкоразставаться съ ней? — Нѣтъ, не жалко. Хочется только, чтобы она попала въ хорошія руки. Но зато, когда я увижу спустя нѣкоторое время, у кого-нибудь мою работу, то я чувствую тихую грусть: точно мнѣ случайно показали портретъ давно уѣхавшаго, добраго друга. Я покачалъ головой: — Другъ — это тоже большое счастье. Я не вѣрю, чтобы у человѣка могло быть больше одного друга. Сколько же у тебя, Марія, друзей, если ты раздала на память около пятидесяти панно? — Друзей? — У меня есть три, четыре человѣка, съ которыми я видаюсь безъ неудовольствія и, чаще по дѣлу, чѣмъ для интимной бесѣды. Другъ у меня только одинъ — это ты. Что же касается до моихъ экрановъ, то я ихъ отсылаю въ Парижъ, въ извѣстный магазинъ рѣдкихъ вещей, и, надо сказать, мнѣ тамъ очень хорошо платятъ. Такія вещи могу и умѣю дѣлать только я. Больше никто. Есть богатая американская фирма, которая покупаетъ каждую мою вещицу. Магазинъ беретъ не очень большой процентъ. Ну, что же — признаваться — такъ признаваться до конца. Послѣднія слова Маріи поразили меня не такъ, чтобы очень пріятно. Я сразу даже не сообразилъ того, какъ не вяжутся эти два положенія. Съ одной стороны образъ жизни Маріи: ея прекрасный особнякъ, трое человѣкъ прислуги, рѣдкая обстановка, чудесные и очень дорогіе, не смотря на ихъ простоту, парижскіе костюмы и широкая трата денегъ... Съ другой стороны ручная работа шелкомъ по атласу, весьма медленная и кропотливая.Что она можетъ дать? Не болѣе тысячи, ну, скажемъ щедро двухъ въ мѣсяцъ...