Nebesnыя slova : i drugіe razskazы

«2 ВСЕ КЪ ХУДУ — Значитъ, другъ любезный, ты никого и неубивалъ. Дементьевъ удивился. — А Марья? ,— А Марьи — и ие было никогда. Вотъ послушай, какія меня мысли однажды посѣтили. На духу не говорилъ, а тебѣ скажу. Есть притча въ ЕвангеЛіп, что посѣялъ сѣятель сѣмена добрыя, а врагъ пришелъ ночью п посѣялъ между' ними плевелы. И взошлп и тѣ, п другія, а сѣятель не велѣлъ вырывать плевелы, а чтобы росли пека вмѣстѣ. Плевелы-то — врага созданіе, такъ? А пшеница — Божіе. Вотъ п смекай. Всѣ вмѣстѣ ростемъ. Богъ-то создалъ человѣка съ душой, — неужели врагъ тоже душу можетъ создать? Онъ для виду только, для искушенія создалъ. Бакъ будто людп ходятъ — апъ нѣтъ, плевелы, вражье созданье, марево одно, паръ, для божьихъ дѣтей искушенье. Онп п не чувствуютъ себя, имъ все равно, лишь бы пскуспть да пропасть. Вотъ п Марья твоя такая была. Не Богомъ созданная. Искусила тебя п пропала. Дементьевъ слушалъ-слушалъ внимательно, потомъ усмѣхнулся. — Видишь ты, что надумалъ! Да эдакъ... — Эдакъ, скажешь, мы съ кѣмъ что хотимъг то'и дѣлаемъ? — оживленно перебилъ его о. Мелодій. — То-то, что нѣтъ! То-то, что не смѣемъ мы этого знать! Не дано — п не смѣемъ! Яг