Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

275 — Чего жалѣть-то? Людей на свѣтѣ много. Расплодятся опять! Врончъ побѣжалъ по комнатамъ и корридорамъ: — Закусить! Откушать, товарищи! Врончъ тащилъ корзину съ винами. „Товарищи'1 проголодались и поспѣшно двинулись на призывъ Вронча. За столомъ стало весело и непринужденно. Сыпались шутки и остроты. Разсказывались революціонные анекдоты про „товарищей", про царя, про Витте, про Плеханова... Вотъ тутъ и пришла очередь Горькаго — разсказать про чудаковъ капиталистовъ, дающихъ деньги на вооруженное возстаніе. Ленинъ'подтолкнулъ на это Горькаго: — Товарищи! Попросите Алексѣя Максимовича разсказать про Московскихъ купцовъ! Это великолѣпная иллюстрація къ моменту. На ней вы поймете, до какой озлобленности довели наши самодержавцы даже именитое купечество! — Просимъ, Алексѣй Максимовичъ! Просимъ! Просимъ! Горькій поломался маленько, разыгрывая скромнаго и застѣнчиваго малаго: — Я говорить не умѣю. Я писать могу, а... Я напишу потомъ! Конечно, его упросили. Ничего не подѣлаешь, надо разсказать... — Такъ вотъ! Савву Тимофеича Морозова знаете? Такъ съ нимъ было. Великій князь Москвой управлялъ. Его тогда еще не разорвало бомбой-то. Царь и богъ въ Москвѣ. У него свои законы были, а законы государства Россійскаго не про него, не про князя, были писаны. Онъ и Зубатова, и Трепова открылъ, и погромчики покойникъ любилъ. Ну, царствіе ему небесное и вѣчный покойі Не въ немъ дѣло... 18*