Otecъ Ioannъ Kronštadtskій

32 „Братья, во имя Христа и Креста возвышаю мой голосъ: кто еще?.. Ужели муравьямъ и пчеламъ мы дадимъ преимущество предъ собою? Теперь многимъ городамъ Россіи извѣстна кронштадтская нищета; они ожидаютъ, что мы сдѣлаемъ что-нибудь къ отвращенію ея. Посѣщающіе Кронштадтъ русскіе и иностранцы удивляются и множеству, и крайней лохмотности, и неопрятности нашихъ нищихъ; „нигдѣ, говорятъ они, не видали мы нищихъ въ такомъ множествѣ и въ такомъ жалкомъ видѣ, какъ въ Кронштадтѣ”. „Какъ хорошо было бы по всѣмъ этимъ причинамъ устроить Домъ Трудолюбія! Тогда многіе изъ нихъ могли бы обращаться въ этотъ домъ съ требованіемъ сдѣлать намъ за извѣстную плату то или другое дѣло, ту или другую вещь, а мѣщане наши жили бы, да трудились и благодарили Бога, да своихъ благодѣтелей. И нравственно многіе поднялись бы. А если бы кто, будучи здоровъ, не захотгълъ работать, то изъ города долой: Кронштадтъ не разсадникъ тунеядцевъа. „Други и братья! Примите это заявленіе къ своему сердцу, да поближе, какъ свое собственное дѣло. Нѣкоторые не хотятъ слышать о рабочемъ домѣ, потому что, говорятъ, это есть карательное заведеніе, а мы не имѣемъ права карать". „Какое карательное заведеніе? Это прямо благотворительное заведеніе: развѣ не доброе, не гуманное дѣло спасать людей отъ лѣности, праздности, апатіи, тунеядства? Если споръ изъ-за словъ, то перемѣните названіе и назовите его вмѣсто Рабочаго Дома хоть Муравейникомъ, или Пчельникомъ, все равно, какъ хотите, только не откладывать бы въ долгій ящикъ добраго дѣла, напрашивающагося на скорое исполненіе". Прочитавъ эти воззванія пусть умолкнутъ тѣ, кто говорилъ будто о. Іоаннъ развелъ нищихъ въ Кронштадтѣ. Не разводилъ онъ нищихъ, а напротивъ, сдѣлалъ великое дѣло, чтобы обратить ихъ въ трудящихся. Къ тому времени Кронштадтская паства о. Іоанна уже хорошо понимала, что въ Кронштадтѣ возсіялъ великій свѣтильникъ Христовъ. Кронштадцы, а въ томъ числѣ и Кронштадтская Городская Дума, чтили и горячо любили своего добраго пастыря и широко откликнулись на его призывъ и „живо дѣло закипѣло и поспѣло въ полъ часа".