Tragedія admirala Kolčaka : izѣ istorіi graždanskoй voйnы na Volgѣ, Uralѣ i vъ Sibiri. Čast 1, Vostočnый frontъ graždanskoй voйnы

90 съ ними. Не въ напечатанныхъ воспоминаніяхъ, а въ свое время на митингѣ въ Самарѣ*) Брушвитъ разсказывалъ, что онъ былъ встрѣченъ вначалѣ недружелюбно. Чехи вмѣшиваться не хотѣли, но тѣмъ не менѣе онъ убѣдилъ ихъ двигаться на Самару. Третій участникъ волжскаго движенія с.-р. Лебедевъ, б. управляющій морскимъ вѣдомствомъ при Керенскомъ, иниціативу и организацію волжскаго движенія приписываетъ центру. Въ своихъ воспоминаніяхъ, напечатанныхъ въ той же „Волѣ Россіи" (28, VIII) и по формѣ носящихъ характеръ „дневниковъ"**) Лебедевъ такъ излагаетъ разработаннный въ Москвѣ планъ, отдавая пальму первенства, конечно, своей партіи. Въ высокихъ тонахъ написанъ этотъ апофезъ: . *) „Вѣст. Учр. Собр.“ 6 сент.; Владимирова, 322. **) Записи сдѣланы Лебедевымъ, какъ поясняетъ редакціонное примѣчаніе, въ дни, указанные въ датахъ или нѣсколько позже описываемыхъ событій, но въ 1918 г. Не сомнѣваемся, что записи эти дѣлались, но надо предположить, что онѣ подвергались существеннымъ коррективамъ, иначе придется признать, что авторъ даетъ себѣ слишкомъ нелестную характеристику. Лебедевъ, среди другихъ входившій въ „Союзъ Возр. Россіи", въ брошюрѣ, изданной въ Нью-Іоркѣ въ 1919 г. и воспроизводившей докладъ автора по пріѣздѣ изъ Россіи въ заграничномъ Союзѣ, называетъ „Союзъ Возрожденія" объединеніемъ „руководящихъ элементовъ русской государственной жизни" (11). Въ брошюрѣ Лебедевъ рисуетъ идиллическую картину согласованной дѣятельности „Союза Возвожденія", „Національнаго Центра", партіи к.-д., Савинковской организаціи, безпартійныхъ офицерскихъ организацій и партіи с.-р. на почвѣ возстановленія общесоюзнаго фронта для борьбы съ Германіей. „Всѣ ясно понимали"—писалъ Лебедевъ въ своемъ докладѣ—„что болыпевицкая власть сама по себѣ не можетъ долго продержаться, но нуженъ былъ какой-то толчокъ, какая-то внѣшняя сила, вокругъ которой и подъ прикрытіемъ которой могла бы сформироваться національная сила. Таковой силой могли явиться или Уральское казачество, ведшее у насъ въ теченіе 3-хъ мѣсяцевъ ожесточенную борьбу противъ большевиковъ на Уралъ, или армія ген. Алексѣева, находящаяся на югѣ Россіи, или же союзныя войска"... „Въ концѣ мая мнѣ пришлось ѣхать въ качествѣ особо уполномоченнаго отъ этихъ общественныхъ организацій на Волгу и дальше на Уралъ именно для веденія этой борьбы" (12—14). Въ своемъ „дневникѣ" Лебедевъ уже усиленно подчеркиваетъ, что соц.-рев. къ „бѣлому" движенію никакого отношенія не имѣли. Лебедевъ, повидимому, человѣкъ увлекающійся. Попавъ на волжскій фронтъ въ среду своихъ партійныхъ товарищей, онъ быстро измѣнилъ свои московскія настроенія. Но докладъ г. Лебедева былъ сдѣланъ уже послѣ ликвидаціи Самары. Слѣдовательно, если не предполагать позднѣйшей ретушировки „дневника" согласно современнымъ взглядамъ одного изъ редакторовъ „Воли Россіи", политически шедшаго до послѣдняго времени _ въ рядахъ „чёрновцевъ", мы будемъ имѣть примѣръ довольно исключительнаго двурушничества.