Tragedія admirala Kolčaka : izѣ istorіi graždanskoй voйnы na Volgѣ, Uralѣ i vъ Sibiri. Čast 1, Vostočnый frontъ graždanskoй voйnы

132 Большевицкіе историки подчеркиваютъ жестокости,, которыми сопровождался захватъ народной арміей и чехословацкими войсками поволжскихъ городовъ. Въ цѣляхъ воздѣйствія на массы, московскій „Еженедѣльникъ ВЧК“ (№ 5), описывая „жестокость" и „безчеловѣчность" чеховъ и „бѣлыхъ", увѣрялъ своихъ читателей, что все это „далеко превосходитъ всякіе примѣры массоваго террора со стороны совѣтской власти". Можно подозрѣвать, что всѣ свѣдѣнія, идущія изъ болыпевицкихъ источниковъ, преувеличены до крайности. Напр., Климушкинъ рѣшительно отрицаетъ цифру 300 убитыхъ при захватѣ Самары: совершено лишь два самосуда надъ захваченными комиссарами Шнейдерскимъ и Венцисомъ (В. Р. VII, 231), При двухъ самосудахъ едва ли надо было издавать спеціальный приказъ о самосудахъ, какъ это сдѣлало самарское правительство. Очевидно Климушкинъ вдается въ противоположную крайность — отрицаніе того, что было въ дѣйствительности. „Усердіе черносотенцевъ было такъ велико — повѣствуетъ Майскій — что уже къ вечеру 8 іюля Комитетъ членовъ У. С. вынужденъ былъ издать приказъ № 3, въ которомъ говорилось: „призываемъ подъ страхомъ отвѣтственности немедленно прекратить всякіе добровольные разстрѣлы". Черносотенцы здѣсь были не при чемъ. Послушайте, какъ изображаетъ Лебедевъ настроеніе рабочихъ подъ Сызранью: „На окраинѣ города мы натолкнулись на летящій намъ на встрѣчу грузовикъ. При видѣ насъ онъ повернулъ, и сидящій рядомъ съ шофферомъ высокій красавецъ... закричалъ: — Спасайся, товарищи, бѣлые подходятъ!.. Въ моментъ онъ былъ стащенъ съ грузовика: — А, такъ ты „красный"? Къ стѣнкѣ! Къ стѣнкѣ! начали боьшевики. Финляндецъ Сванлюнгъ, активный участникъ борьбы противъ большевиковъ, въ своей книгѣ „Человѣкъ и Чудовище11 (Лондонъ 1928) говоритъ: „я охотно признаю, что мы... избивали красныхъ, не вникая въ отдѣльныхъ случаяхъ, совершили ли они какое-либо другое преступленіе, кромѣ того, что они были красные... но, насколько я видѣлъ, мы никогда не мучили и не пытали плѣнныхъ".