Bogomolьe

156 И всѣ говорятъ, что — бу-детъ! Помогаютъ везти телѣжку, за нею идетъ народъ, слышится визгъ колёсковъ. У колокольни кто-то кричитъ подъ благовѣстъ: — Эй, на-ши ... замоскворѣцкіе!.. Оказывается — отъ Спаса-въ-Наливкахъ дьяконъ, котораго встрѣтили мы подъ Троицей. Теперь онъ благообразный, въ лиловой рясѣ. И дѣвочки всѣ нарядныя, какъ цвѣты. И пѣвчіе наши тутъ же. Всѣ обнимаемся» Дьяконъ машетъ на колокольню и восторгается: — Что за гласъ! Сижу и слушаю, не могу оторваться... отъ младости такъ, когда еще въ семинаріи учился. Говорятъ про колокола и пѣвчіе, — все-то знаютъ: — Сейчасъ это „Корноухій" благовѣститъ, маленькій, тыща пудовъ всего. А по двунадесятымъ — „ЦарьКолоколъ" ударяетъ, и на ногахъ тутъ не устоишь. Дьяконъ разсказываетъ, что послѣ обѣдни и „Переспоръ" услышимъ: и колоколишка-то маленькій, а всѣ вотъ колокола забьетъ-накроетъ. Пѣвчіе хвалятъ „Лебедя" : — За Славословіемъ-то вчера слыхали? Чи-стое серебро! Дьяконъ обѣщаетъ сводить насъ на колокольню,вотъ посвободнѣй будетъ, — отецъ-звонарь у него пріятель, по всѣмъ-то ярусамъ проведетъ, покажетъ. Надо спѣшить въ соборъ. Народу еще немного, за ранними отмолились. Въ соборѣ полутемно; только въ узенькія оконца верха свѣтятъ полоски солнца, и вспыхиваютъ въ нихъ крыльями голубки. Кажется мнѣ, что тамъ небо, а здѣсь земля. Въ темныхъ рядахъ иконостаса проблескиваютъ искры, свѣтятся золотые вѣнчики. По стѣнамъ — древніе святые,