Koleso vremeni : (romanъ) : raskazы

38 Такъ однажды она мнѣ сказала. А въ другой разъ ничего не отвѣтила на мое предложеніе. Засмѣялась, нѣжно-нѣжно меня поцѣловала, назвала своимъ милымъ большимъ медвѣдемъ и, распахнувъ дверь, быстро застучала каблучками по лѣстницѣ. Я едва успѣлъ ее догнать, чтобы посадить въ автомобиль. Помню еще одно утро, послѣ долгой, блаженной ночи... Мнѣ уже пора было ѣхать на заводъ, но я сказалъ легкомысленно: — Душа моя, вѣдь намъ очень хорошо вмѣстѣ. Такая: ночь, какъ эта, — эта самая — никогда не повторится; продолжимъ ее еще на двадцать четыре часа, прошу тебя. — А твоя служба? — Ну, мое присутствіе не такъ ужъ крайне необходимо. Наконецъ, я могу сейчасъ же телеграфировать, что заболѣлъ, или вывихнулъ ногу... Она медленно и серьезно покачала головою: — Зачѣмъ говорить неправду? Лгутъ только трусы и слабые лѣнтяи. Тебѣ, большой Мишика не идетъ притворство. — Даже въ шутку? — Даже въ шутку. Это нравоученіе меня немного покоробило, и я возразилъ со сдержанной рѣзкостью: — Странно. Развѣ я не хозяинъ своего тѣла, своего времени, своихъ мыслей и желаній? Она согласилась: — Конечно, полный хозяинъ. Но только до тѣхъ поръ^ пока не связанъ. — Контрактомъ? — спросилъ я съ кривой улыбкой. — Нѣѣтъ. Просто словомъ. По правдѣ говоря, мнѣ некуда было дальше итти вт> нашемъ разговорѣ. Но я сознавалъ, что она права, и потому разозлился и сказалъ окончательную глупость. — А развѣ я не хозяинъ и своему слову? Хочу держу его. Хочу — нарушу... Она не отозвалась. Опустила руки на колѣна, низко* склонила голову. Такъ въ молчаніи протекли секунды.»