Koleso vremeni : (romanъ) : raskazы

53 мантіяхъ можно прочесть надпись „Лучше умереть, чѣмъ запачкаться". Смыслъ тотъ-же, что и у бѣлой лиліи: непорочность души. А ты, знаешь, Мишина, что во многихъ южныхъ странахъ павлинъ считается птицей, приносящей несчастіе и печаль? Нѣтъ. Я не слыхалъ. Думаю, что это просто суевѣрный вздоръ. — Ия тоже. Такъ мы пили кофе и мило болтали. Нѣтъ, нѣтъ, а я все поглядывалъ на павлина, чувствуя все таки, что какая то странная, неуловимая связь есть у меня съ этой художественной вещью. Марія спросила: — Ты все любуешься своимъ павлиномъ? Какъ я рада, что угодила тебѣ. Завтра я начну работать надъ новымъ экраномъ. Хочешь я тебѣ скажу, какой будетъ мотивъ? Представь себѣ: маленькое болотце, осока и кувшинки. Вдали едва встаетъ заря, а на болотѣ нѣсколько птицъ фламинго, всѣ въ разныхъ позахъ. Та стоитъ на одной ногѣ, другая опустила клювъ въ воду, третья завернула шею совсѣмъ назадъ и перебираетъ перышки на спинѣ, четвертая широко распустила крылья и перья, точно потягиваясь передъ полетомъ... Я все это вижу сейчасъ передъ глазами такъ ясно-ясно. Боюсь только, что не найду нужныхъ мнѣ оттѣнковъ шелка. У фламинго прелестная, необычайная окраска оперенія: она и не розовая и не красная, она особенная. А, кромѣ того, очень трудно прослѣдить, какъ блѣднѣетъ эта окраска, постепенно исчезая въ бѣлой... Такихъ нюансовъ не знаетъ никто: только — природа. Я сказалъ: — По всему видно, что ты очень любишь свое искуссіво. Это, должно быть, большое счастье! Да, оольшое. Но моя работа — только полуискусство, а потому не знаетъ ревности и зависти... Тогда я спросилъ: — Марія, ты великодушно разрѣшила мнѣ задавать