Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

41 позваниваютъ скрипочки. Суетятся выписанные изъ Алатырскаго клуба лакеи въ перчаткахъ. Звенятъ дѣтскіе голоски птичками... Въ общемъ пестро и нестильно. Не дворянская асамблея былыхъ лѣтъ, а дѣйствительно звѣринецъ. Есть фраки, но есть и весьма поношенные пиджачки. Есть платья самаго новѣйшаго фасона, но есть и прошлаго столѣтія. Есть дворянскій мундиръ, но есть и поддевка съ высокими сапогами. Немало лохматыхъ и очкастыхъ интеллигентовъ, съ застывшимъ на лицѣ „политическимъ направленіемъ11, но не меньше и такихъ физіономій, которыя напоминаютъ Собакевичей и Маниловыхъ, переряженныхъ въ современные костюмы. Все спуталось въ одинъ клубокъ и скорѣе напоминало уѣздный балъ послѣ земскаго собранія, чѣмъ дворянскій праздникъ, праздникъ „опоры царскаго трона“. Только бабушка да предводитель дворянства, генералъ Замураевъ, имѣли какое-то тайное сходство съ иронически посматривавшими на гостей портретами предковъ. Бабушка съ напудренной головой, въ старинной прическѣ, съ величественными жестами и милостивой улыбкой. Генералъ Замураевъ въ дворянскомъ мундирѣ, бравый, рѣшительный, орломъ посматривающій на окружающихъ, крутящій жесткій подкрашенный усъ, съ зеленоватымъ отблескомъ, громче всѣхъ говорящій и смѣющійся раскатисто. Около генерала группируется вся прочая „опора трона", въ смѣшеніи съ сельскими властями: тутъ исправникъ, становой, отецъ Варсонофій. ' . Около Павла Николаевича держится больше лохматый и очкастый интеллигентъ. Сразу видно, что тутъ два магнита, притягивающихъ разношерстную публику. Только Алатырскій голова, купецъ Тыркинъ, да Симбирскій купецъ и землевладѣлецъ Яковъ Ивановичъ Ананькинъ какъ-то лавируютъ между этими двумя магнитами: то тутъ, то тамъ.