Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

63 бернаторамъ и предводителямъ дворянства приказалъ держаться въ строго намѣченныхъ границахъ сужденій. Сразу два диктатора. А гдѣ-же самодержавіе?.. Два диктатора, оба облеченные довѣріемъ монарха. Два враждебныхъ другъ другу лагеря: одинъ тянетъ Россію назадъ, другой — впередъ... Съ кѣмъ-же ты, самодержавный монархъ? Пока царь на Курскихъ маневрахъ не отвѣтилъ на этотъ вопросъ вполнѣ опредѣленно, лѣвый лагерь русской общественности пребывалъ въ необычайно радостномъ возбужденіи. Да и какъ было не радоваться, не торжествовать? Вѣдь, Высочайше утвержденное „Особое совѣщаніе'1 съ правомъ участія въ немъ широкаго круга общественныхъ и политическихъ дѣятелей и съ объявленной какъ-бы свыше гарантіей полной свободы мысли, слова и совѣсти, а потому и съ неприкосновенностью гражданской личности, знаменовало совершенно новую эру въ государственномъ бытіи! Запахло уже парламентомъ. Вѣдь, это первый проломъ въ стѣнѣ самодержавія! Знаменіе грядущихъ освободительныхъ реформъ!.. ■ И какъ, по тѣмъ-же причинамъ, было не прійти въ тревожное возбужденіе и замѣшательство правому лагерю, въ которомъ пребывала „опора самодержавнаго трона"? И вотъ забили въ набатъ оба лагеря... Тайныя съѣзды и совѣщанія. Депутаціи въ Петербургъ, конечно, неоффиціальнаго характера, съ задняго хода во Дворецъ... Пока бунтовалъ „мужикъ" и пока бунтарскій пожаръ не былъ залитъ обычными крутыми расправами, царь безмолствовалъ. Осенью стало ясно, что опасность всероссійскаго мужицкаго пожара миновала. Царь увѣровалъ въ министра Плеве и сказалъ, что все должно остаться по прежнему...