Otecъ Ioannъ Kronštadtskій

176 тую безкровную жертву Богу о грѣхахъ своихъ и всѣхъ православныхъ христіанъ. Молящіеся видятъ и чувствуютъ мое искреннее, благоговѣйное служеніе и сами проникаются снятыми чувствами и молятся усердно. За каждой воскресной литургіей я проповѣдую живое Слово Божіе. Въ моихъ поученіяхъ изображается моя внутренняя жизнь, моя душа; я безпощадно караю грѣхи, пороки и страсти человѣческія, обличаю заблужденія сектантовъ и раскольниковъ. Благодареніе Богу — я самъ вижу плоды своихъ пастырскихъ трудовъ. Въ Андреевскомъ соборѣ, а онъ большой, народу бываетъ тысячъ до пяти, и все это множество слушаетъ меня, какъ одинъ человѣкъ,никакого шума,толкотни:глаза всѣхъ устремлены на меня. Когда я выхожу изъ храма, меня съ любовію окружаетъ народъ, всѣ съ сіяющими лицами, у всѣхъ видно благодатно-радостное настроеніе. Все это — плоды моей молитвы и проповѣди, Извините меня, досточтимые пастыри, что я говорю такъ о себѣ. Боже, сохрани меня, чтобы я говорилъ ото для самохваленія; Боже, упаси! Нѣтъ, не я все это дѣлаю, а благодать Божія, почивающая на мнѣ — священникѣ. Меня часто приглашаютъ для молитвы въ богатые и знатные дома, гдѣ много жертвуютъ. Этими средствами я дѣлюсь съ нищетою, которой такъ много стала въ наше время. Я посылаю свои лепты въ учрежденія и въ бѣдныя церкви, дѣлюсь съ собратіямн — пастырями и вообще бѣдными людьми. Кромѣ того мой довѣренный ежедневно подаетъ изъ моихъ средствъ тысячѣ бѣдняковъ на хлѣбъ. Но я долженъ сказать, что я не всѣмъ подаю: пьяницамъ, вообще кто надѣется только на свои ноги, попрошайничаетъ, — такимъ я не подаю. Ко мнѣ часто приносятъ больныхъ, такъ называемыхъ бѣсноватыхъ, и просятъ, чтобы я помолился о нихъ. Въ этихъ случаяхъ я дѣйствую простотою своей вѣры. Обыкновенно подобные больные очень безпокойны. Когда ихъ приводятъ ко мнѣ, то они плюются, пинаются; и при томъ всегда, какъ замѣчено мною, закрываютъ свои глаза. Но я приказываю открыть глаза. И такъ какъ больной не открываетъ, то я настойчиво требую: „открой глаза!*1 и при этомъ самъ устремляю на него свой взоръ. Больной, наконецъ, открываетъ глаза, а я, смотря ему въ глаза, говорю: .Именемъ Господа на¬