Vъѣzdъ vъ Parižъ

33 ними... Перебѣгаю, вижу: ноги въ пряжкахъ, чулки, камзолы, вздувшіяся лица, парики... Кричатъ: — „Народу подавили..!“ Ходынка, Прѣсня?.. Задавленные люди въ ямахъ... здѣсь?! Я одинъ, мнѣ страшно. Дымятъ костры. Бьютъ по тазамъ цыганы, играютъ въ карты. Клубятъ котлы, мотаютъ головами кони. Бухаетъ, какъ-будто, въ бубенъ... — балаганы? Какіе-то, въ фуфайкахъ, съ закатанными воротами, — воры? — волочатъ шубы. Вихлявый, плисовые шаровары внапускъ, съ обсосаннымъ лицомъ, какъ заяцъ въ кепкѣ, — жуликъ,идетъ за мною. Мнѣ гадливо-жутко. Съ фулярами на шеяхъ, рвань, — ведутъ молоденькую даму, непристойно. Она въ ротондѣ голубого плюша, выламываетъ руки, бьется; ротонда распахнулась, вздувшійся животъ безсиленъ, часики на золотой цѣпочкѣ вьются. Затаскиваютъ въ уголъ, лѣзутъ... Кричатъ — дорогу! Везутъ кого-то, стоя. Люди на коняхъ, грозятся. Я гдѣ-то видѣлъ..? Въ кровавомъ свѣтѣ, что-то — стояками... Казни?.. На новыхъ балаганахъ, въ глубинѣ, — черно народомъ. Мальчишки зацѣпились на деревьяхъ, ждутъ. Высокій Обелискъ — надъ всѣми. Красный камень. Его тысячелѣтія проснулись, моргаютъ на огонь, струятся. Угрюмыя палаты, окна, колонны, фонари на аркахъ, все мигаетъ. Съ балконовъ балаганщики вопятъ надъ станомъ. Я вглядываюсь: гдѣ же поѣздъ? Къ садамъ, должно быть. Прямо — не пройти. Я вижу сундуки, надъ ними свалка. Съ волчьими глазами, въ рваныхъ шарфахъ; апаши, въ крагахъ, съ тайными ножами; усатыя толстухи, дѣвки, сбродъ... — выхватываютъ, тащатъ шубы... Я пробираюсь. Снѣжные плястроны, фраки... ресторанъ..? При фракахъ — дамы, съ голыми плечами, жмутся. Ихъ окружили, грабятъ. Сдираютъ фраки, жемчуга, браслеты. Затрепанныя дѣвки лѣзутъ, дамы бьются. Развѣсивъ Ив. Шмелевъ. 3