Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

13

мат!я по истори русскаго права“, вып. 2-Й, изд. 2-ое, стр. 151). Какъ разъ наоборотъ! — не подчиняетъ, а освобождаетъ отъ суда намЪстниковъ за строго опред$ленными исключенями. Извзсше „отрывка русской лЪтописи“ устраняетъ всЪ эти произвольныя толкования и длаетъ 64-ю статью Судебника насквозь прозрачною для изслЗдовательской мысли. Надо признать однако, что комментируемый нами лЪтописный текстъ, устраняя для изслЪдователя однЪ трудности, создаеть друмя. Въ самомъ дфлЪ, если уложеше 28 П 1549 г. оставляло дфтей боярскихъ въ юрисдикщи намЪфстниковъ только по тремъ группамъ самыхъ тяжкихъ преступленйй, то кому они были подсудны по остальнымъ видамъ преступлен? Очевидно, органамъ центральнаго управления, то-есть, боярамъ введеннымъ. Получается парадоксъ: тяжюя преступлешя подсудны низшей судебной инстанши, болЪе легкя — высшей! Однако, какъ ни чуждъ современному сознанию такой порядокъ, онъ все же былъ, повидимому, извЪстенъ московской судебной практикЪ, о чемъ свид$тельствуетъь рядъ жалованныхъ несудимыхъ грамотъ типа грамоты 1505-го года Борису Захарьевичу Бороздину и сыну его Федору: „намфстници мои Новоторжсюе и ихъ туни Бориса да сына его 9еодора и тЪхъ ихъ людей не судятъ ни въ чемъ, опричь душегубства и разбоя съ поличнымъ“... („Акты Археографической экспедищи, т. Г № 141). С. Б. ВеселовскЙ, учитывая грамоты этого типа, признаетъ, что въ нЪкоторыхъ случаяхъ грамотчикъ былъ подсуденъ намЪстникамъ въ дфлахъ о душегубствЪ (иногда, сверхъ того, въ дфлахъ о разбоЪ и татьбЪ съ поличнымъ) и что послёднюю клаузулу („а кому будетъ чего искати на Борис да на его сынф ОедорЪ, или на ихъ приказщик$, ино ихъ сужу язъ князь велики или мой бояринъ введеной“, 119.) жалованныхъ грамотъ этого типа слЪдуетъ понимать ограничительно, т. е., что грамотчикъ и его приказчикъ подсудны князю во всЪхъ дЪлахъ за исключенемъ тЪхъ, которыми была ограничена ихъ несудимость въ первой клаузулЪ. Веселовский сдЪлалъ также наблюдене, что грамоты этого типа давались преимущественно въ ХУ\У-мъ вфкЪ, въ ХУГомъ же вкЪ общимъ правиломъ стала исключительная подсудность грамотчиковъ и ихъ приказчиковъ самому князю и боярамь введеннымъ (Веселовскй, ор. сй., стр. 51). Такимъ образомъ уложен!е 28 П 1549 г., несмотря на общую свою тенденшю благопр!ятствовавя интересамъь служилаго землевладЪня, изъ двухъ извЪстныхъ московской судебной практик вар!антовъ избрало менфе выгодный для грамотчиковъ и притомъ уже исчезнувш!й какъ будто изъ жизненнаго обихода. Какъ объяснить это несоотвЪтстве? Напрашивается предположен!е, что правительство Грознаго стремилось компенси-