Bogomolьe

160 — Да, удивительное дѣло... а я и не зналъ, не слыхивалъ. Очень, очень пріятно, старую старину напомнили. Слыхалъ, какъ же, торговалъ дѣдушка посудой, послѣ французовъ въ Москву навезъ, слыхалъ. Оказывается, друзья-компаньоны были, старики-то наши. Вотъ откуда мастера-то пошли, откуда зачалось-то, отъ Троицы... рѣзная-то работка!.. — Отъ насъ, отъ насъ, батюшка... отъ Троицы ... — говоритъ Аксеновъ. — Ребятенкамъ игрушки рѣзали, и самимъ было утѣшительно, вспомнишь-то !. . Отецъ приглашаетъ его къ намъ въ гости, Москву провѣдать. Аксеновъ обѣщается побывать: — Ваши гости, приведетъ Господь побывать. Вотъ и родные будто, какъ все-то вспомнили. Да вѣдь, надо принять во вниманіе... всѣ мы у Господа да у Преподобнаго родные. Оченно радъ. Хорошо-то какъ вышло, само открылось... у Преподобнаго! Будто вотъ такъ и надо было. Онъ говоритъ растроганно, ласково такъ, и все похлопываетъ телѣжку. — Дозвольте, ужъ расцѣлуемся, породному... говоритъ отецъ, и я по его лицу вижу, какъ онъ взволнованъ: въ глазахъ у него, какъ-будто, слезы. — Дѣдушку моего знавали!.. Я-то его не помню... — А я помню, какъ же-съ... — говоритъ Аксеновъ. — Повыше васъ былъ, и поплотнѣй, веселый былъ человѣкъ, душа. Да-съ... надо принять во вниманіе... Мнѣ годовъ... да, пожалуй, годовъ семнадцать было, а ему, похоже, ужъ подъ ваши годы, ужъ подъ сорокъ. Ну-съ, счастливо ѣхать, увидимся еще, Господь дастъ. И они обнимаются по-родному. Отецъ вскакиваетъ лихо на „Кавказку", цѣлуетъ меня съ рукъ Горкина, прощается за руку съ молодчикомъ, кланяется красивой барышнѣ въ бусахъ, даетъ цѣлковый начай кучеру, который все держитъ лошадь, наказываетъ мнѣ вести себя