Bogomolьe

173 — Узнаетъ безпремѣнно, святой человѣкъ... отдай лучше бабушкѣ, отъ грѣха. Она вынимаетъ изъ кармашка комочекъ моха, сорвала на горѣ-Ѳаворѣ! — подсолнушки, и ясную въ нихъ семитку, и суетъ бабушкѣ, когда мы слѣзаемъ у пешерокъ; губы у ней дрожатъ, и она говоритъ, чуть слышно: — Вотъ... смотрю — семитка отъ свѣчекъ замоталась . .. Домна Панферовна — шлепъ ее! — Знаю, какъ замоталась!., скажу вотъ батюшкѣ, онъ те..I И такой на насъ страхъ напалъ . .! Монахъ водитъ насъ по пещеркамъ, свѣтитъ жгутомъ свѣчей. Ничего интереснаго, сырыя однѣ стѣны изъ кирпича, и не до этого мнѣ, все думаю: душеньку мою чуетъ, всѣ-то грѣхи узнаетъ! Потомъ мы служимъ молебенъ Черниговской въ подземельной церкви, но я не могу молиться, — все думаю, какъ я пойду къ святому человѣку. Выходимъ изъ-подъ земли, такъ и слѣпитъ отъ солнца. • У сѣраго домика на дворѣ полнымъ-то полно народу. Говорятъ, — выходилъ батюшка Варнава, больше и не покажется, притомился. Показываютъ подъ дерево: ' — Вонъ болящій, болѣзнь его положилъ батюшка въ карманъ, черезъ годокъ, сказалъ, здоровый будетъ! А это нашъ паренекъ, разслабный, сидитъ на своей каталкѣ и образокъ цѣлуетъ! Старуха намъ говоритъ: — Ужъ какъ же я вамъ, родимые мои, рада! Радость-то у насъ какая, скажу-то вамъ. .. Ласковый какой, спросилъ — откулешные вы? Присѣлъ на возилочку къ сыночку, по ножкамъ погладилъ, пожалѣлъ: „земляки мы, сынокъ . . . ты, молъ, орловскій, а я, молъ, тулякъ“. Будто и земляки мы. Благословилъ Угод¬