Elanь : razskazы

106 домѣ на чердакѣ находится черный гробъ, а въ гробѣ этомъ лежитъ огромная страшная мертвая нога, и что по ночамъ нога эта ходитъ по всему дому и горько плачетъ, взывая о погребеніи. Сколь эти разсказы ни казались вздорными, однако,странно сказать: въ нихъ была доля истины. Однажды., роясь на чердакѣ, среди пыльнаго вѣкового мусора, я наткнулся на солидный черный ящикъ съ застежками, формою похожій не то на футляръ для какого то музыкальнаго инструмента, а пожалуй и на гробъ. Я открылъ его. Въ немъ дѣйствительно лежала нога, но вовсе не мертвая, а искусственная прекрасно сработанная, со ступней, все какъ слѣдуетъ, и обтянутая превосходной толстой голландской замшей. Тутъ же я нашелъ и костыль къ ней. Судя по размѣрамъ этихъ вещей, я убѣдился, что ими пользовался когда то человѣкъ большого, на рѣдкость роста. Позднѣе я даже узналъ, кому изъ героевъ войны 1812-го года она служила при жизни: генералу Кривцову, другу Пушкина. Онъ потерялъ свою естественную ногу въ бою подъ Кульмомъ. Это ему писалъ Пушкинъ: „Ты безъ ноги, а я женатъ, или почти..!“ Какъ бы то ни было, благодаря „Мертвой Ногѣ“ я въ этомъ огромномъ домѣ былъ осужденъ на одиночество, въ условіяхъ Робинзона до его встрѣчи съ Пятницей. За то я смѣло могъ бы держать всѣ двери въ домѣ раскрытыми настежъ, если бы, конечно, не глубокая зима и не пронзительные вѣтры, которые и, безъ того, гуляли по двумъ этажамъ и по чердаку ветхаго столѣтняго дома, воя въ трубахъ, визжа въ щеляхъ, свистя въ дырявыхъ рамахъ. Признаюсь; порою, по ночамъ, и мнѣ становилось жутковато... Кромѣ меня обиталъ въ усадьбѣ черезъ дворъ отъ меня въ маленькомъ низенькомъ флигелькѣ управляющій, Араповъ, тамъ же ютилась экономка, она же и стряпуха, престарѣлая Елена Степановна: да еще по утрамъ рубилъ дрова, крякая и кашляя, какой то дѣдушка Иванъ; гдѣ онъ ночевалъ не знаю: похожъ онъ былъ на рождественскаго дѣда-Мороза.