--- i smolkli kolokola

69 Кошка отлетѣла далеко на средину избы. Дѣтишки выглянули изъ-за печи и стали тихонько манить свою любимицу. А баба, уставившись въ окно, смотритъ въ наступившую темноту. Потомъ, вздохнувъ, проговорила, обращаясь къ дѣтямъ: — Гдѣ то, ребята, отецъ у насъ? Чать помнитъ насъ сегодня? Вотъ былъ бы дома, къ заутренѣ пошли бы, разговляться, какъ добры люди, стали бы, а вотъ нѣтъ его, такъ и ничего нѣтъ: й печка не топится, и шаньги не пекутся. При воспоминаніи о шаньгахъ у ребятишекъ потекли слюнки, и старшая дѣвочка сказала: — При тятькѣ у насъ „красуля" была и молока сколько хошь было. — Да, а вотъ теперь побираемся Христа ради молочкомъ то, — проговорила сокрушенно мать,А все изъ за кого? Все изъ-за старшины: не захотѣлъ принять отца и отца и „обчество“ не приняло, не пожалѣлъ аспидъ дѣтей малыхъ и выкурилъ таки отца отселева. — Мамка, а тятька долго не придетъ къ намъ? — раздался съ печи тоненькій дѣтскій голосокъ. — Долго, дитятко, долго онъ къ намъ не придетъ, нельзя ему суды приходить. Какъ то мнѣ Господь поможетъ поднять васъ на ноги одной то? — проговорила тихо баба. Дѣтишки молчали. '' — Ложитесь-ка вы, ребята, спать, а то Карасину сколь сгоритъ, — проговорила она и начала стлать какое-то тряпье. Дѣти нехотя начали ложиться. Залопотали, засвистали на разные голоса. Кошка пошла въ под¬