Kniga Іюnь : razskazы

— 115 — Она давно говорила, еще въ Берлинѣ. Линетъ презрительно повела подщипанными бровями, — Такъ что же изъ этого? Серго смутился и замолчалъ, Ясно, что онъ сказалъ глупость, а въ чемъ глупость, понять не могъ. Все на свѣтѣ, вообще, такъ сложно. Въ школѣ одно, дома другое. Въ школѣ — лучшая въ мірѣ страна Франція. -И такъ все ясно, — дѣйствительно, лучшая. Дома — надо любить Россію, изъ которой всѣ убѣжали. Большіе что-то помнятъ о ней. Линетъ каталась на конькахъ и въ имѣніи у нихъ были жеребята, а дядюшка говорилъ, что только въ Россіи были горячія закуски, Серго не знавалъ ни жеребятъ. ни закусокъ, а другого ничего про Россію не слышалъ и свою національную гордость опереть ему было не на что. „Охотники за черепами“, „Пропавшая сестра", Всадникъ безъ головы". Тамъ все ясное, близкое, роднсе. Тамъ родное. Сила, храбрость, честность. „Маниту любитъ храбрыхъ". „Гуроны не могутъ лгать, блѣднолицый братъ мой. Гуронъ умретъ за свое слово". Вотъ это настоящая жизнь „Плоды хлѣбнаго дерева, дополненные сладкими керешками, оказались чудеснымъ завтракомъ"... — А что, они сейчасъ еще есть? — ^спросилъ онъ у Линетъ. — Кто „они"? Серго покраснѣлъ до слезъ. Трудно и стыдно произнести любимое имя. — Индѣйцы! — Ну, конечно, въ Америкѣ продаются ихъ карточки. Я видѣла снимки въ „Иллюстраціи". — Продаются? Значитъ, можно купить? — Конечно Стоитъ только написать Лили Карнавцевой и она пришлетъ, сколько угодно. 8*