Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

243 — Конечно, можно... Да что случилось-то? — Расплевался съ батюшкой! — Что такое? Ну, проходи... Запереть надо. Лариса съ отцомъ прикинулись спящими, но, узнавши по голосу Петра Павловича, загорѣлись любопытствомъ и, слегка пріодѣвшись, всунулись въ комнату Григорія: — Батюшки! Да никакъ Петръ Павлычъ? Такъ и есть! — Ночевать къ намъ пришелъ! —■ пояснилъ Григорій. — Съ братомъ что-то не поладилъ. Такъ любопытно, что и спать расхотѣлось. — Я сейчасъ самоварчикъ раздую... — Не надо. Не безпокйтесь, Лариса! — Такой гость, какъ-же безъ самоварчика?... Понемножку разговорились. Григорій, впрочемъ, больше слушалъ, а разговаривалъ старикъ Пугачевъ и Лариса съ неожиданнымъ гостемъ. Обѣ стороны хитрили, прикидываясь простаками. Обѣ побаивались другъ друга, понимая, что они не только чужды, а враждебны другъ другу рѣшительно во всемъ. Ларисѣ любопытно было узнать, изъ-за чего повздорили отецъ съ сыномъ, и правда-ли, что Наташа бросила законнаго мужа. Старику Пугачеву хотѣлось выпытать, какъ послѣ смерти бабушки подѣлятъ землю. А Петру хотѣлось осторожненько выспросить, неизвѣстно-ли хуторянамъ послѣдняя воля бабушки и что они вообще знаютъ о завѣщаніи старухи. — Милые бранятся, только тѣшатся!—запѣла Лариса — Богъ дастъ помиритесь съ папашей. По пустякамъ все мы ссоримся... Гордость все наша! Папаша у васъ добрый человѣкъ и правду любитъ. Вы-ли его обидѣли, онъ-ли васъ, а только сыну передъ отцомъ стерпѣть надо.. — Да, вѣдь, какъ сказать? — началъ Пугачевъ поглаживая сѣдую бороду лопатой — вотъ земля-то 16*