Otecъ Ioannъ Kronštadtskій

226 зараженіе крови въ тяжелой формѣ, вызванное преждевременными родами. Лѣчилъ меня, какъ родную дочь, проф. С. П. Боткинъ, доброты и вниманія котораго я никогда не забуду. Я чувствовала, что меня считаютъ безнадежной; съ теченіемъ болѣзни я и сама стала понимать всю серьезность моего положенія. По цѣлымъ суткамъ я не смыкала глазъ и много думала о смерти. Но желаніе жить такъ было во мнѣ сильно, что я, не зная откуда мнѣ придетъ спасеніе, не отчаивалась и надѣялась, что не умру. Странно только, что въ теченіе этихъ трехъ недѣль, полныхъ самыхъ сильныхъ душевныхъ переживаній, я ни разу не вспомнила объ отцѣ Іоаннѣ, И только вдругъ въ одну изъ безсонныхъ ночей образъ о. Іоанна, котораго я никогда не видѣла, но который былъ близокъ моей душѣ, предсталъ въ моемъ сознаніи и не покидалъ меня всю ночь. Раннимъ утромъ я высказала моему мужу желаніе видѣть о. Іоанна. Я не столько думала о возможности исцѣленія, сколько боялась умереть, не повидавъ о. Іоанна. Мой мужъ тотчасъ же пошелъ внизъ къ моему отцу, чтобы сказать ему о моемъ желаніи. Отецъ встрѣтилъ его со словами: „Я всю ночь видѣлъ о. Іоанна во снѣ и хочу его попросить пріѣхать помолиться съ нами“. Въ то же утро было получено анонимное письмо, въ которомъ умоляли вызвать о. Іоанна къ моей постели. Послали въ Кронштадтъ стараго служащаго. О. Іоаннъ былъ очереднымъ, но узнавъ о моемъ положеніи, онъ замѣнился и сейчасъ же пріѣхалъ къ намъ. Когда о. Іоаннъ, войдя ко мнѣ, положилъ руку мнѣ на голову, я сейчасъ же почувствовала необыкновенное успокоеніе. Тутъ же онъ сталъ съ моимъ мужемъ на колѣни предъ образами и началъ молиться. Молитва его была поразительна, и трудно передать впечатлѣніе, которое она производила. Онъ просилъ у Господа моего исцѣленія, не только просилъ, но даже какъ будто требовалъ. И такъ горячо молился, что и мой духъ возносился со словами его молитвы къ Богу. Все земное въ это время для меня не существовало, исчезло... Послѣ молитвы о. Іоаннъ снова подошелъ ко мнѣ, поговорилъ и, уходя, сказалъ: „она не умретъ*. Это страшно поразило моего мужа, такъ какъ всѣ доктора объявили меня совершенно безнадежной