Stupeni : obщestvenno-literaturnый sbornik

одно сердце и одна Воля. Да и лицом похож ты на Меня, Никитушка! И смЪется радостно Христос, а за Ним лица выгляды‚ вают: вот убой Серафим на клюку опирается, вот Никола Угодник с бородкой сфденькой, а там и апостолы... Улыбаются, кивают ему: — Наш, ты, Никитушка, наш; нашего рода...

Трясет кто-то. — Отец Никита, очнитесь, что это с вами?! — Открыл глаза поп: видит, лежит на полу, а кругом люди хлопочут, водой его брызгают, поднять стараются. Улыбнулея ласково: — Спасибо, что пожалЪли, братцы. А и вам будет сегодня радость великая; постойте, возликуете еще! — И пошли вдруг слухи по тюрьмЪ: бои уж у города, бЪгут красные... и про разстрЪлы забыли: гдЪ там!.. И вдруг колокола трезвонить пошли; радость-то какая, повстанцы город заняли. Что тут было: плач, см$х, об’ятья.

И уж к вечеру был о. Никита в родной деревнЪ. Вся деревня выбЪжала встр$чать батюшку. Обнимают, руки ц$луют. — Отец ты наш родной, спас тебя Господь по молитвам. нашим.. Ах, изверги, что с тобой сдвлали: как есть б3лый.. А Игнат-то, а Оедотыч! ЗарЗзали!.. Душегубы!..

Идет себЪ ласковый о. Никита, свЪтло улыбается, только будто не видит никого. Прошел прямо в церковь и народ за ним повалил. Собрались и ждут: что-то батюшка скажет... И начал в молчанш о. Никита. `

— Братцы мои милые! Перенес я муку смертную и в страданьЪ Бога узрфл. Великое было мнЪ видзн!е и в5щее: сам Христос говорил со мной и сказал Он мнЪ: „Никита, нфту больше Моей вЪры! Я ее дал людям, Я ее и возьму. Не хочу, чтоб больше от имени Моего злодфйства и неправда творились. Не Бог Я, далеюй, невЪдомый, а брат вап страждушй и неправду про Меня писали: не воскрешал Я и чудес не творил, а возлюбил много и душу Свою отдал за други Своя. Один Господь отец наш, а мы всЪ братья и друг-друга любить должны. Ни храмов не надо МнЪ больше, ни золота м!рского, ни кажденй, ни пзснопЪн!. Теперь всяк по себЪ царства Божьяго ищет и н$т туда другого пути, как любовь“. Христос добрый, сказал Он мнЪ: „Никитушка, возьми Меня за руку и поведу Я тебя к Богу, а и ты другому дай и тот пусть даст“. А то в храмах-то мы собираемся, поем, кадим, Бога словесами славим, а в сердцв любви к ближнему не имфем. Вот и толку-то н$ту: стоим, не двигаемся... Не могу я больше священствовать у вас, братья, и рясу сниму, чтоб не смущать вас; а уходя, еще раз скажу: по новому жить надо. Ну, а теперь простите...

Муха пролетЗла по церкви, зажужжала... Стоят, не шелохнутся: потуплены головы; у одних смущенье во взорЪ, у других на глазах слезы блестят...