Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

103 ріантовъ „двузубца" удалось установить наличность этой фигуры въ качествѣ семейнаго знака у трехъ князей изъ ближайшаго потомства Ярослава Мудраго — у его сына Изяслава (IV, 25) и внуковъ— Ярополка и Святополка Изяславичей (IV, 26). Не удивительно, что та же эмблема — т. - е. прежній трезубецъ, превратившійся благодаря изчезновенію средняго стержня въ двузубецъ, (различнымъ образомъ стилизованный или орнаментированный), появляется также и у другихъ потомковъ Ярослава, происходящихъ отъ трехъ другихъ его сыновей: Святослава-Николая, Всеволода-Андрея и Игоря-Георгія. Къ сожалѣнію, опредѣленіе принадлежности' того или другого варіанта знака тому или другому князю остается здѣсь еще часто гипотетичнымъ, Дѣло въ томъ, что въ данномъ случаѣ въ нашемъ распоряженіи имѣется весьма недостаточный сфрагистическій матеріалъ — печати, оторванныя отъ грамотъ, слѣд. лишенныя всякой датировки, и къ тому-же часто не снабженныя никакими надписями. Руководящей нитью тутъ, такимъ образомъ, остается лишь изображеніе тезоименитыхъ святыхъ на аверсѣ печатей, а это далеко не всегда даетъ нужный ключъ къ загадкѣ, ибо то же самое христіанское имя могли, конечно, носить разные князья; кромѣ того, эти дошедшія до насъ крестныя имена въ послѣднее время нерѣдко оспариваются весьма компетентными учеными, предполагающими ошибку въ нашихъ источникахъ інапр. въ указаніяхъ Любецкаго синодика). Въ этомъ отношеніи достаточно сказать, что изъ 7 древнихъ знаковъ, взятыхъ съ княжескихъ печатей XI—XII вѣка, — расшифровку которыхъ предлагаетъ Орѣшниковъ — только 4 можно считать болѣе или менѣе достовѣрно опредѣленными1), изъ которыхъ однако два, ХП-го вѣка — Юрія Владиміровича (Долгорукаго) и Всеволода (Димитрія) Юрьевича Суздальско-Владимірскихъ — настолько уже уклоняются отъ обычныхъ типовъ трезубца или двузубца ХІ-го вѣка, что ихъ скорѣе слѣдуетъ считать совершенно новыми, самостоятельными знаками отдѣлившейся отъ Кіева 3) Такими мы считаемъ слѣдующіе знаки (табл. IV): № 27—вел. князя Всеволода-Андрея Ярославича (печать съ изображеніемъ св. Андрея Первозваннаго), №29— князя Олега-Михаила Святославича Черниговскаго (печать съ изобр. св. Михаила Архангела) и два новыхъ знака, приведенныхъ въ слѣд. примѣчаніи. Затѣмъ, знакъ № 30 (печать съ изобр. св. Георгія) долженъ принадлежать либо Игорю-Юрію Ярославичу ВладиміроВолынскому (т Ю60), либо Всеволоду-Георгію 11 Ольговичу Черниговскому (І-1146). Н. П. Лихачевъ приписывалъ, однако, этому послѣднему знакъ №. 31 (хотя печать изображаетъ св. Кирилла), полагая, что въ Любецкомъ Синодикѣ онъ названъ Георгіемъ ошибочно)?!). — Наконецъ знакъ на великолѣпномъ перстнѣ Историч. Музея (№ 28) мы скорѣе всего приписали бы в. кн. Святославу Ярославичу, знакъ котораго пока неизвѣстенъ. Догадка Орѣшникова, что онъ по крестному имени не Николай, а Георгій — и потому собственникъ знака № 30— совершенно неправильна. Знаки №№ 32 и 33 — князей Городенскихъ, вѣроятно, Всеволодка (|1141), Ср. выше стр. 100.