Elanь : razskazы

145 — Да стыдно стало, Господи. Разбойникъ, душегубъ и вдругъ... Нѣтъ, не милуй меня, не милуй, Всемилостивый... — А не ты ли ушелъ въ монастырь, пріявъ ангельскій чинъ. Не ты ли вериги носилъ и власяницу? Не ты ли денно и нощно омывалъ слезами покаянія свою совѣсть? Не ты ли въ схиму постригся и возложилъ на себя обѣтъ вѣчнаго молчанія? — Господи! Свою душу я спасалъ, свою только душу! Но ни одну загубленную мною душу не вернули мои молитвы къ жизни. Ничего не вѣситъ все мое покаяніе передъ единой моей злодѣйской мыслью, Всеблагой! Тогда спросилъ Судія громко: — Вы всѣ, невинно загубленные симъ разбойникомъ, пріявшіе отъ него смерть безъ всякаго покаянія, прощаете ли вы ему? Какъ будто вздохъ пронесся, точно бы вѣтеръ зашелестѣлъ: „Прощаемъ, прощаемъ. За большое страданіе прощаемъ". — Нѣтъ, Владыка, не прощай! — закричалъ разбойникъ. — Во вѣки я на нихъ глазъ не посмѣю поднять. Не щади, не щади меня, Милостивый. — Хорошо же, будь по твоему, — сказалъ Судія. Сойди ты въ адъ на лютыя мученія и пробудь тамъ тысячу лѣтъ за каждую жертву. Очистись и я позову тебя. Иди же. И пропалъ разбойникъ въ темномъ ущельи, куда указывалъ ему дорогу, внизъ, своимъ пылающимъ мечемъ архистратигъ Михаилъ. Пламенные языки взвились надъ нимъ и сникли. Такъ одинъ за другимъ представали передъ Судіей люди всѣхъ вѣковъ и всѣхъ народовъ. Привели также одного грѣшника въ очкахъ и съ длинными волосами. — Кто ты? — спросилъ Судія. — Я? Я — соціалъ-демократъ — отвѣтилъ спрашиваемый скромно и гордо. — Что ты совершилъ въ своей земной жизни? — Я перестраивалъ міръ сообразно законамъ желудка. А. И. Купринъ. 10