Grammatika lюbvi : izbrannыe razskazы, page 136

128 ревна, заморская царевна... Вообще прекрасная незнакомка... Развѣ не достаточно съ васъ этого? На углу, возлѣ почты, была фотографическая витрина. Онъ долго смотрѣлъ на большой портретъ какого-то военнаго въ густыхъ эполетахъ, съ выпуклыми глазами, съ низкимъ лбомъ, съ поразительно великолѣпными бакенбардами и широчайшей грудью, сплошь украшеннон орденами... Какъ дико, какъ нелѣпо, страшно все будничное, обычное, когда сердце поражено, — да, поражено, онъ теперь понималъ это, — этимъ страшнымъ „солнечнымъ ударомъ11, слишкомъ большой любовью, слишкомъ большимъ счастьемъ! Онъ взглянулъ на чету новобрачныхъ молодой человѣкъ въ длинномъ сюртукѣ и бѣломъ галстукѣ, стриженный ежикомъ, вытянувшійся во фронтъ подъ руку съ дѣвицей въ подвѣнечномъ газѣ,—перевелъ глаза на портретъ какой-то хорошенькой и задорной барышни въ студенческомъ картузѣ на бекрень... Потомъ, томясь мучительной завистью ко всѣмъ этимъ неизвѣсінымъ ему, не страдающимъ людямъ, сталъ напряженно смотрѣть вдоль улицы. Куда итти? Что дѣлать? — стоялъ въ его головѣ и душѣ неразрѣшимый, тяжкій вопросъ. Улица была совершенно пуста. Дома были все одинаковые, бѣлые, двухэтажные, купеческіе, съ большими садами, и, казалось, что въ нихъ нѣтъ ни души; бѣлая густая пыль лежала на мостовой; и все это слѣпило, все было залито жаркимъ, пламеннымъ и радостнымъ, но здѣсь какъ будто безцѣльнымъ, солнцемъ. Вдали улица поднималась, горбилась и упиралась въ чистый, безоблачный сѣроватый, съ сиреневымъ отблескомъ небосклонъ. Въ этомъ было что-то южное, напоминающее Севастополь, Керчь... Анапу. Это было особенно нестерпимо. И поручикъ, съ опущенной головой, щурясь отъ свѣта, сосредоточенно глядя себѣ подъ ноги, шатаясь, спотыкаясь, цѣпляясь шпорой за шпору, зашагалъ назадъ. Онъ вернулся въ гостиницу, настолько разбитый ус.алостью, точно совершилъ огромный переходъ гдѣ-нибудь въ Туркестанѣ, въ Сахарѣ. Онъ, собирая послѣднія силы,