Izabrannыe razskazы

шмыгаетъ она въ осокѣ, туряя утокъ. Павелъ Аѳанасьичъ идетъ берегомъ, — ему придется стрѣлять въ лётъ. Вдругъ онъ видитъ двухъ утятъ, бурно шлепающихъ по водѣ отъ берега. Онъ цѣлится. — Не стрѣляйте же, не стрѣляйте! —кричитъ Древе. Павелъ Аѳанасьичъ ведетъ ружьемъ за ними. Древе падаетъ на дно лодки. — Древе подстрѣлите, что вы дѣлаете! — Почему же? Я не понимаю. Какъ всегда онъ вѣжливъ, и какъ будто въ перчаткахъ, — Отъ воды отразится — весь зарядъ въ него закатите. — Ахъ, вотъ какъ, а я не сообразилъ. Дрезе подымается изъ лодки. — Ну и что же это такое, вы же сынишку сиротой сдѣлаете! Въ полдень завтракаютъ на берегу. Бутерброды, огурцы, ветчина кажутся такими вкусными! Печетъ солнце; Норма съ порѣзаннымъ носомъ тяжело дышитъ, вся въ грязи, мокрая. Охотники пьютъ водку. — Плохи стали мѣста энти, — говоритъ Яшка. Тутъ бы гору птицы надо набить. Онъ уныло взглядываетъ на нѣсколькихъ утятъ и селезня. Дрезе сердится. — Ну я же такъ и говорилъ! Послѣ завтрака снова шарятъ въ камышахъ; собаки устали и лазаютъ лѣниво. Утокъ мало. Для развлеченія Женя съ Павломъ Аѳанасьичемъ палятъ въ ястребовъ, рыболововъ, но все мимо. Дома они для практики стрѣляютъ въ бросаемыя бутылки и шарики. Теперь Дрезе дразнитъ ихъ. — Это же вамъ не щепочки, Павелъ Аѳанасьичъ! — Вы, Павелъ Аѳанасьичъ, лучше бы ужъ въ Дрезе попробовали,—смѣется отецъ. День быстро проходитъ. Синѣе волны, чайки бѣлѣй на этой синевѣ, и сильнѣй усталость. Какъ-никакъ надо