Koleso vremeni : (romanъ) : raskazы

32 окрестности Балаклавы. 99 шансовъ было за то, что по» сылка не дойдетъ. Мы надѣялись на сотый. Глава VII. ТРАКТАТЪ О ЛЮБВИ. Вижу, дружище, что я тебя совсѣмъ заговорилъ. Потерпи. Иду теперь широкими шагами къ концу. О, какъ много она мнѣ дала, и какой я передъ ней неоплатный должникъ! Она была очень умна, во всякомъ случаѣ, гораздо умнѣе меня. Но ея умъ не стѣснялъ, не подавлялъ: онъ былъ легокъ, непринужденъ и веселъ, онъ быстро схватывалъ въ жизни, въ людяхъ, въ книгахъ самое главное, самое характерное и подавалъ его то въ смѣшномъ, то въ трогательномъ видѣ: злого и глупаго онъ точно не замѣчалъ. Въ любви Марія была, мнѣ кажется, истинной избранницей. Знаешь ли, какая мысль приходитъ теперь мнѣ часто въ голову? Думаю я такъ: инстинкту размноженія неизмѣнно подчинено все живущее, растущее и движущееся въ мірѣ, отъ клѣточки, до Наполеона и Юлія Цезаря, но только человѣку, этому цвѣту, перлу и завершенію творенія ниспосылается полностью великій таинственный даръ любви. Но посылается совсѣмъ не такъ ужъ часто, какъ это мы думаемъ. Случаи самой высокой, самой чистой, самой преданной любви выдуманы — увы! талантливыми поэтами, жаждавшими такой любви, но никогда не находившими ея. Видишь: всѣ мы мыслимъ, я полагаю, непрерывно, въ теченіе всей жизни. Но настоящихъ философовъ человѣчество знаетъ не больше десяти-двадцати. Всѣ мы сумѣемъ нарисовать фигуру человѣчка: кружокъ, съ двумя точкамиглазами, и вмѣсто ногъ и рукъ четыре палочки. Милліоны художниковъ рисовали немного лучше, а иные и гораздо лучше, но вѣдь есть предѣлы: никто не могъ добраться до Рафаэля, Леонардо да-Винчи, Рембрандта. Кто изъ насъ не умѣлъ промурлыкать легонькій мотивчикъ или подбирать его онимъ пальцемъ на піанино. Но наши музыкаль-