Vъ razdvinutoй dali : poэma o Rossіi

Колокольчикъ. Чашей малою качаясь, говоря съ самимъ собой, Нѣжно впилъ глоточекъ неба колокольчикъ голубой. Онъ качнетъ свой взоръ налѣво, самъ направо посмотрѣвъ, На землѣ намекъ на небо, колыбелится напѣвъ. А съ бубенчиками друженъ, серебра зазывъ живой, Колокольчикъ тройки мчится по дорогѣ столбовой. Говорунчикъ, гормотунчикъ, подъ крутой дугою сказъ, Двумъ сердцамъ, чей путь въ безкрайность, напѣваетъ: „Въ добрый часъ". Что законы? Перезвоны легче пуха ковыля. Что родные? Два живые, двое — небо и земля. И ужь какъ онъ, колокольчикъ, самъ съ побѣгомъ столь знакомъ, Бьется въ звонкую преграду говорливымъ язычкомъ. Коренникъ — какъ быкъ могучій, шея въ мылѣ, пламя взглядъ, А встряхнутся пристяжныя, — и бубенчики звенятъ. И перомъ павлиньимъ вѣетъ, млѣетъ шапка ямщика. Какъ бываетъ, что минута такъ сладимо глубока? Въ двухъ сердцахъ — одинъ созвучный колокольчикъперебой. Взоръ „Люблю!" во взоръ излился. Колокольчикъ, дальше пой. Шире. Дальше. Глубже. Выше. Пой. Не думай ни о чемъ. Солнце степь — всю степь — разсѣкло — какъ мечомъ однимъ лучомъ. Скрылись въ солнцѣ. И, качаясь, говоритъ съ самимъ собой „Живъ я, впивъ глоточекъ неба!"—колокольчикъ голубой. 43