Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

314

ленныхъ обоснованй той же идеи. Николай Кузансюй уясняеть абсолютную самодостовфрность Бога изъ поняття Бога, какъ абсолютнаго единства или всеединства. Это всеединство лежитъ въ основБ всего мыслимаго, всякаго познания и всего. познаваемаго, какъ н$что, логически имъ предшествующее и обусловливающее ихъ возможность. Именно въ силу этого всеединство само не есть объектъ знан!я; но именно поэтому къ нему неприм$нимо сомн5Ше и отрицане, смыслъ которыхъ опредфленъ исключительно отношенемъ знан!я къ его предмету, предметной, т. е. — производной стороны знаня. Это своеобразное, ни съ ч$мъ не сравнимое свойство абсолютнаго бытя можеть быть уяснено съ двухъ. сторонъ: со стороны возможности познания, и со стороны возможности быт!я. Что касается перваго отношения, то Николай КузансюЙ показываетъ, что Богъ, какъ абсолютное единство, есть услов!е всфхъ категорй, которыя конституируютъ природу вопроса; и потому къ нему самому никакой вопросъ не примБнимъ. Поэтому „невозможенъ никакой вопросъ, который не предполагалъь бы уже этого абсолютнаго единства. Такъ, вопросъ: есть ли что нибудь? — уже предполагаетъ самое быте, вопросъ: каково оно? — предполагаетъ само качество, вопросъ: почему оно есть? — саму причину, вопросъ: для чего оно? — саму цБль. Но то, что предполагается во всякомъ сомнфныи, необходимо должно быть абсолютно достов5рнымъ. Поэтому абсолютное единство, какъбыте всего сущаго, содержаше всЪхъ содержанй, причина всЪхь причинъ и цБль всЪхъ цБлей, не можеть быть подвергнуто никакому сомнЪншю“ (Фе соп]есёи$, [ гл. 7, Орега, еЗ. 1514, 1. 43 Ь). Поэтому, „если то, что лежитъ въ основЪ самого вопроса, есть въ богослови отв$тъ на вопросъ, то о БогЬ невозможенъ никакой подлинный вопросъ, такъ какъ отвфть совпадаеть съ самимъ вопросомъ“ (1410{а 4е бартепна, 1Ь. П, Орета, Е. 78 Б).

Если обратиться къ другой сторонЪ вопроса, именно къ понят1ю Бога, какъ условю быт!я, то мы усматриваемъ въ немъ ту же абсолютную или первичную необходимость. ЗдЪсь центральнымъ является установленное Кузанскимъ поняме Бога, какь сущей возможности („роззез“ или „роззе 1рзии“), т. е. какъ быля, которое есть для вс$хъ вещей какъ бы сущее лоно возможности, то, изъ чего он берутся или въ чемъ утверждены въ силу того, что могутъ быть. Съ этой точки зрЪн!я онтологическое доказательство принимаетъ слЪдующ видъ. Когда мы спрашиваемъ: есть ли что либо или его н5тъ, то это предполагаеть возможность быть или не быть. Но сама эта возможность, какъ услове бытя и небытя — можетъ ли она не быть? Очевидно, самый вопросъ здЪсь нелфпъ и лишенъ логическаго смысла.