Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

107

которая была имъ присуща въ античномъ мрЪ и м1!росозерцани, 4. Отсюда для новаго времени, съ того момента, что оно р5Ьшительно и демонстративно порвало съ изнутри подточеннымъ и омертв5вшимъ аристотелизмомъ, открылась возможность — принцишально заложенная въ христанствЪ, какъ благов$ст!и о спасени души — свободнаго отношеня КЪ „земнымъ“ идеямъ и критер1ямъ политики, какъ „земного“ дфланя. Съ этого момента тотъ „эклектизмъ“, который въ античномъ мЪ есть фактическое сочетане разнородныхъ мотивовъ и который встрЪчается намъ и въ умБренныхъ формахъ стоицизма, и у Д1она Прусскаго, и у Плутарха Херонейскаго, становится по существу неизбЪжнымъ и характернымъ для христ!анскаго м!ра: и универсализмъ, и сингуляризмъ теряютъ свое прежнее, столь существеннное въ античномъ м!рЪ, религ!озное или (какъ это было у софистовъ) противорелиг!озное освящене. Прежняя массивная связь между релимей (метафизикой) и политикой распадается — ихъ соотношен!е становится весьма многообразнымъ и весьма подвижнымъ, или текучимъ. Являются на сцену христанскй сощализмъ и христансюй индивидуализмъ — въ весьма разнообразныхъ конкретныхъ выражен!яхъ и комбинацщяхъ.