Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

159

безъ закрфпленя въ какомъ то смысл самодовлющаго „ты“. Въ лирикЪ мистическ!й элементъ находится въ непрерывномъ противоборствЪ уже съ раздЪльностью смысловой значимости слова и особенно построен!я словъ; въ преодол5ни раздфльнаго смысла и заключается задача мистической лирики, — задача, опредфляющая ея формы и законы. И въ музыкЪ въ н$которыхъ своихъ разновидностяхъ, быть можетъ, всего ближе соотвЪтствующей или вызывающей мистическое содержане, оно производится синтетическимъ сочлененемъ звуковъ въ моментЪ времени и въ послЪдовательности времени, ритмикой и оформленемъ, вн коихъ нёть музыкальнаго образа и музыкальнаго воздЪфйствя, и съ которыми мистика имманентно и вступаетъь въ неизбывный конфликтъ.

Другими словами, и въ тхь культурныхъ областяхъ, которымъ мистика, какъ путь, можетъ быть соприсуща, она соприсуща въ имманентномъ и неизбывномъ противоборствЪ и противорЪ$ч1и. Мистическое же самодовлЪн!е — въ мистической полнотъ — выводитъ за предфлы культуры, какъ оно выводитъ за предЪлы опыта, логики и философ!и, за предЪлы всякой расчлененности, всякаго синтеза, всякой смысловой значимости. Этимъ, конечно, не устанавливается цЪнностная 1ерарх!я мистики и культуры: этимъ только устанавливается ихъ взаимное противоборство.