Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

43 малѵю годину, в нюже требуетъ в бани пребыти, сотворити срачицу, и порты, и убрусецъ? Слуга же отъиде и сказа князю. Князь же дивися отвѣту ея“. Выздоровѣвъ отъ „кисляжди" (мази), данной ему Февроніей, князь Петръ думалъ было обмануть дочь древолазца и увильнуть отъ вынужденнаго брака. Но тогда болѣзнь вернулась и разыгралась еще пуще. Нечего дѣлать, —• женился. Бояре не залюбили Февронію: „яко бысть княгини не отъ отечества, того ради“. Приходили и говорили: — Хощемъ вси праведно служити тебѣ и самодержцемъ имѣти тя, но княгини Февронии не хощемъ да государствуетъ женами нашими. Князь, будучи смиренъ нравомъ, предоставляетъ рѣшеніе самой Февроніи. Устроили пиршество и, подпивъ, „глаголаху к ней: госпоже княгини Ѳеврония! весь градъ и боляре тебѣ глаголютъ: даждь намъ, егоже мы у тебѣ просимъ. Она же рече: возмете, еже просите. Они же яко единеми усты рѣша: мы убо, госпоже, вси князя Петра хощемъ, да самодержавствуетъ надъ нами, тебе же жены наши не хотятъ яко государствуеши надъ ними: вземъ богатство доволно себѣ, і идеши аможе хощеши. Она же рече: обѣщахся вамъ, яко елико аще просита и приимѣта; азъ же ваю глаголю: дадите мнѣ, егоже аще азъ воспрошу у ваю. Они же, злии, ради быша, не вѣдуіце будущаго, и глаголаша с клятвою: яко аще речеши единою, без прекословия возмеши. Она же рече: ничтоже ино прошу, токмо супруга моего князя Петра. И рѣша же они: аще самъ восхощетъ, ни о томъ тебѣ глаголемъ". Вотъ тогда то и отплыли Петръ съ Февроніей по Окѣ, и тутъ то прилючилось то любовное покушеніе, которое такъ сближаетъ Февронію изъ Ласкова съ Ольгою изъ Плескова. Дальнѣйшее — какъ бояре раскаялись, какъ Петръ и Февронія вернулись въ Муромъ, христіански въ немъ