Zarя russkoй ženšinы : эtюdы

72 достоинство, Святославъ, при жизни Ольги, вполнѣ зависѣлъ отъ нея въ имуществѣ и почти до тридцатилѣтняго возраста „кормился" отъ ея щедротъ. Едва ли это не такъ дѣйствительно, потому что и Василія Буслаева въ былинѣ мы видимъ отнюдь не хозяиномъ своего наслѣдственнаго имущества. Хозяйка мать, „матера вдова “ М амелфа Тимофѣевн а. Василій кутитъ жируетъ только материнскимъ баловствомъ, а самъ ничего не имѣетъ, такъ что даже на предложенный ему денежный закладъ отвѣчаетъ лишь ставкою на свою буйную голову. Мать, за этотъ безумный закладъ, безцеремонно запираетъ Ваську „во погреба глубокіе", а сама отправляется выкупать голову сына несмѣтными дарами: Налила чашу красна золота, Другую чашу чиста серебра, Третью чашу скатна жемчуга... Сокровищами этими, наслѣдственными отъ стараго Буслая, мать распоряжается безъ спроса у сына, Буслаева наслѣдника. Онъ же, безъ материнскаго позволенія, не въ правѣ даже запастись оружіемъ и провіантомъ для своего путешествія въ Святую Землю. Получаетъ ихъ только въ видѣ милости отъ разнѣженной матери послѣ того, что — „какъ вьюнъ около ее увивается": Камень отъ огня разгорается, А булатъ отъ жару растопляется, Материно сердце распущается. И даетъ она много свинцу, пороху, И даетъ Василью запасы хлѣбные, И даетъ оружіе долгомѣрное: „Побереги ты, Василій, свою буйну голову". Ольга не сажала Святослава, въ предупрежденіе его рискованныхъ предпріятій „во погреба глубокіе", но, когда Кіевъ, въ его отсутствіе, едва-едва не взяли печенѣги, кіевляне „отчитали" его отъ имени матери: