Izabrannыe razskazы

27 дитъ на большое тѣло Лисички, и она кажется ему обаятельной, свѣтло-солнечной рыбой, какихъ нѣтъ на самомъ дѣлѣ; въ ней должна быть сіяющая влага и коралловорозовая кровь, тоньше и легче настоящей. Онъ снимаетъ фуражку. Потоки свѣта заливаютъ его. Голова дѣлается теплѣй, и все вокругъ начинаетъ течь въ медленномъ движеніи. Миша улыбается. Оперевъ голову на руку, онъ неподвижно смотритъ на тонкія паутинки, что одѣли сѣткой скатъ и бѣгутъ къ нему своими переливами. Это похоже на золотистый призрачный коверъ, тянущійся откуда-то издалека, ч}пъ не съ неба. „Хорошо идти по немъ, неслышными шагами, взбираться выше, къ тѣмъ облакамъ, плавнымъ купамъ въ кебѣ“.( Время идетъ. Лисичка блаженно бормочетъ во снѣ и вдругъ — тонкая, заспанная и прозрачная — вскакиваетъ и глядитъ. Потомъ хватаетъ его за руку, и, смѣясь, сбѣгаютъ они внизъ по скату, къ рѣчкѣ и, не останавливаясь, дальше, въ березовую рощу. — Я заспалась,— кричитъ Лисичка, — я ничего не понимаю! Какъ пьяная! Миша, смотри, свѣтъ, свѣтъ, я пьяна свѣтомъ! И она дышитъ лицомъ къ солнцу, и Миша видитъ, что она, правда, слегка обезумѣла, но онъ радъ, онъ самъ задыхается въ странномъ, дивномъ блескѣ. Вотъ онъ падаетъ подъ бѣлую березу, какъ подъ нѣжно-зеленое успокоеніе. А Лисичка кружитъ вокругъ, будто въ легкомъ танцѣ. — Ну, будетъ, пойдемъ, нынче я счастлива, я хочу поцѣловать солнце... И они идутъ рощей въ горку. Сквозь тихіе березовые стволы видно озеро блѣдно-зеленой майолики. Потомъ бѣлыя березы чаще, чаще, только онѣ однѣ вокругъ, и спокойная, глубокая ясность какъ-то просвѣтляетъ мозгъ. — Когда я думаю о христіанахъ,—говоритъ Миша,мнѣ всегда представляется вотъ такой успокоенно-бѣлѣющій хоръ... Какія милыя березки.