Koleso vremeni : (romanъ) : raskazы

130 гикѣ. Одно изъ двухъ, либо дырявь, либо штопай. Вотъ почему я посильную медицинскую помощь оказывалъ по секрету, какъ бы контрабандой. Позднѣе, моя тайна все-таки добѣжала до штаба, и ничего изъ этого хорошаго не вышло. Жилъ я съ солдатами премило. Полагаю я, что мое знахарское искусство и прельстило такъ просторныхъ талабскихъ рыбарей. — Вотъ какъ случилась эта кража. Отступали мы. Гатчина, Колпино и Волосово остались далеко за нами. Шли мы, конечно, не въ строевомъ порядкѣ, а вразбродъ, кучками, держа взаимную связь какимъ то привычнымъ верхнимъ чутьемъ... Ужасный былъ день. Болотный тонкій ледъ ломался подъ ногами, грязища и холодъ чертовскіе. Со вчерашняго дня ни крошки во рту не было. Идемъ втроемъ, молчимъ и отъ голода слюну глотаемъ. Вдругъ видимъ, въ сторонѣ отъ дороги маленькій отдѣльный хуторокъ. Мы туда. Смотримъ въ окно. Видимъ варистая печь пылаетъ, а передъ печью вся въ красномъ огнѣ здоровенная дебелая пскапская бабища. Засучила рукава подъ самую мышку и хлѣба печетъ. Четыре хлѣба уже положила стопкой, а пятый стоитъ наклонно прислонясь къ челу: это она насъ заслышала, не поспѣла положить. Мы постучались. Отворила дверь. — „Чего н}гжно“ —голосъ неласковый. Мы здороваемся. „Зразствуйте и вы. Чего надоть?“ Старшій Колосовъ говоритъ: — Добрая женщиня, намъ бы хлѣбца немного. Совсѣмъ оголодали. Съ большевиками мы за Петербургъ... дрались... Бѣлые мы... Она сразу взъѣлась. — Много васъ тутъ шляется по дорогамъ, — бѣлые, красные, желтые, синіе... Мнѣ на это наплевать. Сами скоро за милостыней пойдемъ. Тутъ пришелъ мой чередъ вступиться. — Красавица, — говорю я ей. — Вы же не думайте, что мы хотимъ безплатно. Возьмите денегъ сколько хотите. — И протягиваю ей толстую пачку юденическихъ крылатокъ. Та едва взглянула. — А что я съ твоими бумажками дѣлать буду. Окле-