Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

143 гачева не поставили никакихъ преградъ интеллигентской идеологической мечтательности. Эта мечтательность утвердила тріединую неизмѣнную формулу нашего государственнаго бытія: „Самодержавіе, православіе и народность". Но, вѣдь, вотъ бѣда-то въ чемъ: мечтательный идеализмъ способенъ строить только карточные домики, а не государства, а затѣмъ и главное — колесо-то исторіи вертится только впередъ и никакими силами его не остановишь и тѣмъ болѣе не заставишь вращаться въ противоположную сторону. Людямъ дано только либо замедлять въ извѣстныхъ предѣлахъ это движеніе, либо, тоже въ извѣстныхъ предѣлахъ, ускорять его. Великая мудрость, прозорливость и чуткость требуются отъ машиниста, обслуживающаго сложную и мудреную машину этого движенія, ибо какъ замедленіе, такъ и ускореніе сверхъ извѣстныхъ границъ грозитъ страшными политическими и экономическими потрясеніями всего государства, а иногда и гибелью его... Не явись въ критическую историческую минуту такой геніальный машинистъ, какъ Петръ Великій, Россію безъ остатка сожрали-бы сосѣди. Петръ Великій ускорилъ движеніе русскаго историческаго колеса и превратилъ Россію-Евразію въ современное Европейское государство по типу государствъ „гнилой Европы". Онъ вздыбилъ коня надъ краемъ страшной бездны... Не явись въ другую критическую минуту императоръ Александръ II, уничтожившій крѣпостное право, государство могло подвергнуться страшному потрясенію и, быть можетъ, погибло бы въ его хаосѣ... Освободительныя реформы этого государя были ничѣмъ инымъ, какъ приближеніемъ къ культурно-правовымъ государствамъ „гнилого запада"... Допускала-ли логика историческаго момента возвращеніе къ патріархальной Евразіи?