Otčій domъ : Semeйnaя hronika. Kn. 4-5

тг Только послѣ ужина Наташа послала записочку на хуторъ, но Григорій съ Ларисой не пришли. Тогда было стыдно позвать, а теперь стало стыдно, что не позвала. За что обидѣла? Кого только Павелъ Николаевичъ не пригласилъ на свадьбу! Кабы знала, что такъ выйдетъ, — не постѣсняласьбы Гришеньку съ Ларисой за столъ посадить: даже арендаторъ мельницы, Абрамъ Моисѣевичъ, очутился въ званныхъ и, сидя за браннымъ столомъ, называлъ Анну Михайловну „мамашей"! А родного сына не было... — Господи, Господи! прости мои прегрѣшенія! Посидѣла на лавочкѣ въ глубокомъ раздумьи, вздохнула нѣсколько разъ и медленно поползла на хуторъ... Въ первый разъ! Поразила тетю Машу съ мужемъ, а всего больше^ Ларису съ Григоріемъ. — Куда ты, Анюта, пошла? — Да вотъ... никогда на хуторѣ у Гришеньки не бывала. Туда хочу... Иванъ Степановичъ вздумалъ проводить: —■ Нѣтъ, не ходи! Я одна... Подивились тетя-Маша съ мужемъ: что-то небывалое... А на хуторѣ не только удивились, а прямо испугались. Выбѣжала Лариса на звонокъ и лай собаки къ воротамъ, отворила калитку и глазамъ своимъ не вѣритъ. — Что? Не узнаешь, что-ли? . — Пожалуйте, просимъ милости!.. А я въ чемъ была — выбѣгла, извините ужъ... Опередила бабушку и опрометью кинулась впередъ: — Григорій Миколаичъ! Барыня сама, мамаша ваша, идетъ! — задыхаясь отъ волненія, крикнула въ дверь и вернулась, чтобы помочь старухѣ подняться на крыль-