PuškinЪ kakЪ nravstvennaя ličnostЬ i pravoslavnый hristіaninЪ

5

упоминаемая зд$сь учительница и что за два идола описаны въ конц этого стихотворев!я, подходящаго и подъ поняте басни и подъ понят!е загадки“? Самъ авторъ такого толковашя не далъ, н0 смысль его исповфди въ связи ея со многими другими его стихотвореями совершенно понятенъ. Общество подростковъ школьниковъ это русское интеллигевтное юношество, учительница — это наша Св. Русь, чужой садъ — Западная Европа, два идола въ чужомъ саду это два основныхъ мотива Западно-Европейской жизни — гордость и сладостраст!е, прикрытые философскими тогами, какъ мраморныя статуи, на которыхъ любовались упрямые мальчики, нежелавш!е не только исполнять, но даже и вникать въ бесфды своей мудрой и добродЪтельной учительницы и пристрастно перетолковывавице ея правдивыя бес$ды.

Истолковавъ съ своей стороны въ печати, эту мудрую загадку нашего писателя и конечно замолчанную вмЪстЪ съ моимъ истолкованемъ современною критикой, я т5мъ самымъ все-таки понудилъ ее въ реценз!яхъ моей р$чи, а также и въ другихъ статьяхъ о ПушкинЪ, коснуться этого стихотвореня, но ихъ авторы лицемфрно замалчивали (не имЪя возможности отрицать) главный выводъ изъ Пушкинской загадки, а ходили вокругъ, да около ея смысла, не вникая въ ея существо. Итакъ молодое общество, нерасположенное къ своей добродЪтельной учительниц и перетолковывавшее ея уроки, это русская интеллигентная молодежь (и если хотите также старики, которые при всякомъ упоминани о религии, о Церкви и т. п. только отмахивались и начинали говорить о ми‘стицизм$, шовинизм$, суевЪр!яхъ и конечно объ инквизищяхъ, приплетая ее сюда ни къ селу ни къ городу). Наши толстые журналы, начиная съ ‘60 годовъ шли по тому же пути „превратныхъ