Rodnoe

104 крѣпкіе мужики въ черныхъ казакинахъ, повязанные рушниками, — понесутъ. Двѣ смѣны, — тяжело, жарко и далеко. Валилъ сизый дымъ изъ избы Семена Морозова и попахивало блиннымъ духомъ. Рыжебородый шаловскій староста, повязанный полотенцемъ съ красными городками, говорилъ тѣмъ, которые понесутъ: — Разомъ подхватай чтобы! Семенъ и Левонъ... поменѣ ростомъ-то, спереду, а мы съ Микитой въ-голова ему... И прямо чтобы въ шагъ! Лицо его побурѣло, а борода посвѣтлѣла. Мужики слышали, что пахнетъ отъ него сладкимъ духомъ, и просили похлопотать у Арины Степановны. — Ужъ говорилъ, и съ Иванъ Акимычемъ... чтобы и разговору не было... А на перемѣнки горбачевскіе встанутъ... Надо постараться, чтобы... Изъ Москвы народу-то!.. А бабы говорили на бревняхъ: -— Вонъ внучки-то, внучки-то... Эта вотъ, съ увальюто, Прасковья Миколавна, бѣленькая-то съ лица... а за ей Любовь Миколавна. Видныя-то какія, со-лидныя... — А и не плачутъ!.. — Меньшая-то вчера плакала шибко. Въ церкви еще поплачутъ... Пріѣхалъ верхомъ урядникъ, въ новыхъ погончикахъ на затертомъ парусиновомъ кителѣ, въ бѣлыхъ перчаткахъ, похожій лицомъ на сверхсрочнаго молодцафельдфебеля, съ черными бачками, привязалъ лошадь къ палисаднику, поманилъ мужиковъ въ рушникахъ и сказалъ: — Слушайте меня, что я скажу. Понесете, чтобы не галдѣть... разъ это упокойникъ, а не хоругь! Я спереду. Какъ я сталъ — стой! На кладбищѣ самъ становой будетъ. Чтобы не обругаться! Помните, къ какому дѣлу призваны!.. Чтобы не было безобразій у менѣ! Увидалъ у шаловскаго старосты полотенце съ красными городами — запретилъ: