Večernій zvonъ : povѣsti o lюbvi

232 Но тутъ насъ схватили и растащили въ разныя стороны, а потомъ Платонъ Фаддѣичъ всѣмъ доказывалъ мою нелогичность: онъ, дескать, не утверждалъ, что самъ любитъ арбузъ, а что я — свиной хрящикъ и что въ данномъ случаѣ оскорбленіе недоказуемо. Хотя насъ заставили чекнуться и одновременно выпить за обѣихъ женщинъ, а въ дополненіе и вообще за всѣхъ женщинъ, блондинокъ, брюнетокъ и шатенокъ, лишь-бы въ нихъ запечатлѣлась красота созданія, однако мы потомъ цѣлую недѣлю не разговаривали. Предметы раздора, можно сказать, послужили и къ нашему примиренію. Какъ-то я гулялъ съ Леночкой Боголюбовой, а Платонъ Фаддѣичъ—съ Глафирой Никодимовной. Встрѣтились и все неожиданно смягчилось: улыбнулись другъ другу, а когда Леночка съ Глашенькой поцѣловались,и мы другъ другу руку протянули. И стали разговаривать съ взаимнымъ уваженіемъ, попрежнему: — Денекъ-то какой? — сказалъ я. — Красота неописуемая!—отвѣтилъ Платонъ Фаддѣичъ и научно такъ добавилъ: . — Слѣдуетъ цѣнить красоту во всевозможныхъ видахъ, формахъ и образахъ, и кто можетъ утверждать, что земля красивѣе небесъ или что небеса могутъ замѣнить намъ землю? Всѣ мы одинаково тяготѣемъ, какъ доказано Лапласомъ, къ землѣ, а духомъ и очами, какъ говоритъ Кантъ, возносимся къ звѣзднымъ небесамъ... — Днемъ звѣздъ не бываетъ! — сказала со вздохомъ Глафира Никодимовна, но увертливый Платонъ Фаддѣичъ объяснилъ: — Звѣзды сіятъ на небесахъ во всякое время и во всякій часъ. Стоитъ только сейчасъ залѣзть въ глубокую яму и мы увидимъ ихъ, какъ видимъ ночью. Когда Платонъ Фаддѣичъ говорилъ о „любви къ красотѣ во всякой формѣ и во всѣхъ видахъ“, я сейчасъ-же раскрылъ тайный смыслъ его словъ и въ душѣ вполнѣ согласился, что сколь прекрасны небесно - синія