Vladimіrskій sbornikъ : vъ pamętь 950-lѣtїę kreštenїę Rusi : 988-1938

111 ныхъ враговъ Кіевскихъ „Ярославичей" — отъ того-же вел. князя Владиміра Святославича 1). И, обратно, слишкомъ рѣзкое отклоненіе въ начертаніи „знака" отъ основного Владимірова типа, другими словами, фактическая его замѣна другимъ знакомъ, несомнѣнно указываетъ на появленіе какого-то глубокаго раскола въ княжеской семьѣ, доходившаго очевидно до отверженія моральнаго единства такой новой династіи съ остальными родичами* 2). Далѣе, общность знака знаменовала собою, конечно, и единство Земли Русской, — несмотря на всѣ ея дѣленія на болѣе или менѣе самостоятельныя волости-княжества и несмотря на всю непрекращающуюся „котору" между князьямиправителями этихъ волостей. Всетаки, — хоть „мечь взимаютъ Роговоложи внуци противу Ярославлимъ внукомъ" (Лавр.) Полоцкіе князья пользуются тѣмъ-же „гербомъ", что и великіе князья Кіевскіе, а, слѣдовательно, и . Полоцкая земля, вмѣстѣ съ другими волостями русскими, такъ сказать, демонстративно считаетъ себя входящею въ составъ той-же великой „Земли Русской". Въ этомъ отношеніи, даже еще въ эпоху ХШ-го вѣка, при фактическомъ установленіи полной самостоятельности нѣкоторыхъ крупныхъ русскихъ территорій (Кіева, Суздаля-Владиміра, Новгорода, Смоленска, ГаличаВолынй и др.) съ подчиненіемъ, затѣмъ, части ихъ Татарамъ, идея единства ихъ еще долгое время отражается въ ихъ общемъ „знакѣ": отдаленнымъ варіантомъ знака Владиміра Святого отмѣчена и въ срединѣ ХШ вѣка пломба Льва Галицкаго (табл. IV, 35), и въ срединѣ XIV вѣка ханская монета Джанибека, обращавшаяся въ восточной, подъяремной Руси (табл. IV, 37). Третье единство, о которомъ здѣсь можетъ идти рѣчь, было единство культурное. Оно уже переливалось за предѣлы собственной Земли Русской, захватывая собою менѣе культурные „лимитрофы". Въ этомъ отношеніи нельзя игнорировать, конечно, такіе факты, какъ появленіе въ XI—XII вѣкахъ грубыхъ имитацій прекрасныхъ византійско-русскихъ сребренниковъ Ярослава Мудраго въ Скандинавіи, или распространеніе полоцкихъ привѣсныхъ фибулъ со знакомъ Владиміра Святого или Владиміра Мономаха въ Ливоніи вплоть до Балтійскаго моря или, наконецъ, усвоеніе той же эмблемы трезубца (въ специфически полоцкой формѣ) только еще выходившимъ на политическую арену литовскимъ племенемъ, повидимому уже съ временъ самаго яркаго его представителя въ 1) Еще въ 1935 г., въ своихъ „Вйпайігвѣеп", авторъ этихъ строкъ былъ склоненъ, вслѣдъ за Пархоменко, считать Полоцкихъ князей совершенно особой мѣстной норманской династіей, только впослѣдствіи, въ связи со сказаніемъ о трагедіи Рогнѣды, „приписанныхъ" въ лѣтописи къ потомству Владиміра Святославича. Теперь отъ этого взгляда приходится отказаться. 2) См. выше стр. 104, прим. 1, по поводу суздальско-владимірской вѣтви великокняжескаго дома.