Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

хх

100). ЧеловБкъ правыхъ политическихъ убфжденй, онъ вм$стБ съ тЬмъ глубоко понималъ, чувствовалъ и цБнилъ церковную свободу и всегда былъ противъ вторжен!я грубой силы въ святое святыхъ человфческой души. Его обычная спокойная манера изложен!я событйй, манера л5тописца, см$няется воодушевлен!емъ и подчасъ доходитъ до лирическаго пафоса, когда переходить онъ къ итогамъ борьбы своего героя — Феодора въ защиту церковной свободы.

„Ч$мьъ чаще напоминалось о традищонномъ принцип$ раздфлен!я властей (государственной и церковной), свободы церкви, какъ института, и общеобязательности каноновъ, — принципЪ, освященномъ апостольскимъ и соборнымъ правилами, словомъ и примЪромъ св. отцовъ, прошлой истор!ей и законодательствомъ Византи, ч5мъ шумнЪе ве. лась защита принципа и ч$мъ суров$е карались правонарушители, т6мъ боле и боле возбуждалось общественное вниман!е въ этомъ направлен, тфмъ бол5е поддерживался данный принципъ въ общественномъ сознан!и“, — пишетъ А. П „Такъ и случилось, что онъ (т. е. Оеодоръ) не только не умеръ въ сознан!и византЙскаго общества до самаго паден!я Византи, но и былъ живымъ м5риломъ, по которому большинство трактовало случившияся правонарушения въ этомъ отношен]и, именно, какъ правонарушен!я и злоупотребления. И сами императоры, сколько не стремились подчинить своей власти управлен!е дЪлами церкви, не смогли и не дерзнули вытравить изъ визант!йскаго законодательства этотъ принципъ“ (Преп. Оеодоръ .. 1, 969—970).

Всего охотнфе обращается А. П. къ этой темЪ и въ своихъ отдЪльныхъ статьяхъ, напр. въ статьЪ о вселенскихъ соборахъ, объ акриви и экономш, объ отношен!н европейскихъ правительствъ къ католичеству Но онъ не смёшивалъ церковной свободы съ клерикализмомъ. Глубоко взрующий человЪкъ, онъ далеко не былъ клерикаломъ, и въ его трудахь найдется не мало горькихъ словъ по адресу „дряблой“, по его выражению, византйской 1ерархии.

„Какъ только онъ (император`ь) переходитъ свои предЪълы и посягаетъ на права и интересы в$ры и церкви, тогда и церковная власть переходить отъ повиновен!я къ противодЪйствю; въ этомъ ея долгъ и честь“, пишетъ онъ (стр. 60), и въ тоже время констатируетъ, что этого своего долга терарх!я не исполнила.

„Большинство епископовъ „пассивно“ терп$ли вмБшательсто императоровъ-въ церковныя дфла; друме же сами давали поводъ и пишу императорскому абсолютизму“ (77).

Не на 1ерархм держалась церковная свобода. Подобно тому, какъ въ пер!одъ гоненй кровь мучениковъ, по словамъ Тертул!ана, была сЪменемъ христанъ, такъ въ эпоху