Zapiski Russkago naučnago instituta vъ Bѣlgradѣ

220

домЪ княгини Волконской, дало ему соприкоснуться и съ памятниками древности, и съ великими творен!ями итальянскаго искусства, какъ словеснаго, такъ и изобразительнаго. Римъ закончилъ историческое и литературное образован!е Шевырева ®°), послЪ чего Уваровъ назначилъ молодого ученаго адъюнктомъ по каеедрЪ русской словесности въ Московскомъ Университет. Въ истор!и русской науки и университетскаго преполаваня Шевыревъ, который владЪлъ по настоящему, хотя въ разной степени, важнЪЙшими европейскими языками, занимаетъ совершенно опредЪленное и очень важное м$сто. Онъ является основателемъ въ Росси опирающагося на первоисточники связнаго изученя: 1) истор!и русской литературы и 2) сравнительн Й, или всеобщей истори литературы. Сравнивая Шевырева съ близкими ему и по предмету изучен!я и по времени дБятельности работниками русской науки, мы должны назвать прежде всего И. И. Срезневскаго (18111880) и Я. К. Грота (1812—1893). И Срезневскй, и Гротъ были филологами въ подлинномъ смысл$ и всобще изсл$дователями фактовъ, чБмъ въ настоящемъ смыслЪ Шевыревъ никогда не былъ. Ничего подобнаго ни трудамъ Срезневскаго по истор!и русскаго языка (отъ „Мыслей“ до многочисленныхъь „эдиШИ“ и до огромной словарной работы включительно), ни трудамъ Грота по изучен образования русскаго литературнаго языка и по изучению отдфльныхъ писателей въ роли образцово научнаго „издателя“ (эдитора) самаго большого русскаго поэта ХУШ в (Державина), въ актив Шевырева нЪтъ. Въ смыслЪ „изслЪдован!я“, и Срезневскй, и Гротъ`представляютъ, поэтому по сравненю съ Шевыревымъ, гораздо болЪе высокую ступень научной работы. Но это указан!е не умаляетъ историческаго значен!я Шевырева, какъ научнаго дЪятеля. Особенно разительно въ этомъ отношени сопоставлене Шевырева съ его прославленнымъ въ свое время соперникомъ Т. Н. Грановскимъ (1809—1855). Значен!е Шевырева въ развит!и тхъ отраслей науки, которымъ онъ въ РосФи положилъ начало и какъ ученый, и какъ преподаватель, конечно неизмЪримо больше значен!я Грановскаго, привлекательный человЪческ!й образъ и широкая образованность котораго не могутъ всетаки скрыть объективно научной скудости его собственной чисто

29) Погодинъ (Воспоминан!я“, стр. 408) такъ оцфниваетъ значен!е для Шевырева пребыван!я въ Итали въ домЪ кн. Волконской: „Три слишкомъ года, проведенные имъ въ Итал!и, образовали въ немъ истиннаго ученаго“; и лалье (стр. 409): „Живучи въ домЪ княгини 3. А. Волконской, Шевыревъ имфль богатыя средства къ усовершенствован!ю вкуса въ искусствахъ образа и звука..." „Бесьды самой княгини, знаменитыхъ друзей ея: Торвальдсена, Камуччини, Гораса Вернета и славныхъ художниковъ русскихъ: Руни, Брюллова и другихъ составляли живую эстетическую школу для

евырева...“ „Го итальянски Шевыревъ говорилъ какъ итальянецъ“.